Выжженная Земля

В действительности комиссары были политически активные и надежные солдаты, чей общий уровень образования был выше, чем у большинства советских офицеров. Чтобы получить достоверное представление об их роли, необходимо заглянуть в историю института политических комиссаров в Красной Армии. Первоначально советский офицерский корпус в значительной степени состоял из бывших царских офицеров, которые в глазах большевистского режима оставались ненадежными. Были также пролетарские офицеры времен Гражданской войны, солдаты без должной военной подготовки и часто без общего образования. В этой ситуации введение института комиссаров являлось логичным шагом: кроме политического руководства он решал те задачи, которые в западных армиях входят в компетенцию командира части, — политическое просвещение, обучение, интеллектуальные и бытовые потребности личного состава. В течение первых послереволюционных лет комиссары во многих случаях были вынуждены учить своих солдат читать и писать. Понятно, что за годы они неизбежно должны были подняться до уровня офицерского корпуса. История Красной Армии и последней войны делает это очевидным.

Теперь комиссар стал объектом постоянной всесторонней заботы и обучения. Кроме политических знаний он получает весьма интенсивный курс военной подготовки. Он должен быть в состоянии самостоятельно решать чисто боевые задачи, поскольку в случае гибели командира части он должен быть в состоянии заступить на его место, политрук роты стать командиром роты, комиссар дивизии — командиром дивизии. Чтобы соответствовать такому уровню требований, корпус политработников, естественно, должен состоять из жестких людей, преданных власти, и в первой половине войны эти люди, как правило, составляли главную движущую силу советского сопротивления и твердо следили за тем, чтобы войска сражались до последней капли крови. Они могли быть безжалостными, но в большинстве случаев они не жалели и себя.

5. Измена в Ставке фюрера

В Верховном главнокомандовании Вермахта невозможно сохранить тайну — Донесение «Вертера» «Начальнику» — Рудольф Рёсслер предупреждает Москву — Красный разведывательный центр в Швейцарии — Кто такой «Вертер»?

Но вернемся к Курской битве. В наши дни часто высказывается мнение, что победа русских под Курском была логичной и неизбежной. Однако этот тезис базируется на идеологии или пропаганде.

Не существует побед логичных или рассчитанных, заслуженных или неизбежных.

Официальная советская «История Великой Отечественной войны» сама предоставляет этому исчерпывающие доказательства. В III томе мы находим исключительно интересное донесение, которое командование Воронежского фронта, другими словами — Хрущев и Ватутин, отправили в Ставку после сражения. 7 июля, говорится в нем, успех зависел от одного-единственного обстоятельства—прорвутся дивизии Гота к Обояни или не прорвутся. Фронт 6-й гвардейской армии был смят. За ним стояли только части двух советских танковых корпусов. Приказывать им идти в безнадежную контратаку или оставаться в обороне? Вот что, согласно донесению, составляло главный вопрос. Какой курс был разумнее в этот кризисный момент? Именно с этого вопроса началась смертельная вражда между Хрущевым и маршалом Жуковым.

Чтобы остановить немецкий танковый удар, генерал Ватутин, по согласованию с Хрущевым, приказал 1-й танковой армии зарыть свои машины в землю и таким образом сформировать мощный рубеж противотанковой обороны.

Маршал Жуков, представлявший Сталина в южном секторе советского фронта, напротив, неистово протестовал против такого «неестественного использования и требовал танковой контратаки. Когда Хрущев и Ватутин отказались, Жуков обратился к Сталину и склонил его на свою сторону. Из Ставки поэтому поступил приказ: контрудар!

Авторы «Истории Великой Отечественной войны» по этому поводу замечают: «Не зная конкретной ситуации, Сталин согласился с позицией маршала Жукова и решил, что невозможно остановить атаки немецких танков огнем с места».

Однако Хрущев и Ватутин не сдались. Они подключили маршала Василевского и с его помощью смогли убедить Сталина отменить приказ. Танковые корпуса 1-й танковой армии превратились в бронированные доты.

С военной точки зрения, Жуков, конечно, был совершенно прав. Танки строят не для того, чтобы закапывать их в землю. Но в данном конкретном случае преграда из танков и противотанковых орудий на самом деле остановила продвижение немцев.