Вызов

— Совершенно верно. Опекун Грэя, понимая, что у мальчика нестандартная логика мышления и завышенное чувство собственного достоинства, предложил ему сыграть в шахматы. На интерес…

Тиррианец коварно улыбнулся и замолчал, а я чуть не взвыла. Да он просто издевается! Мне что, клещами теперь из него каждое слово вытягивать?

— Что он предложил? — закусила губу я, вызвав у здоровяка весёлый смех.

Нет, он определённо надо мной потешался!

— Он пообещал, что оплатит моё обучение в той же школе, куда записали Грэя, если тот у него выиграет. Моя семья, конечно, не бедствовала, но учебного заведения такого уровня позволить себе не мoгла. Я ходил в обычную муниципальную школу, ассанти.

— Грэй у него выиграл? — улыбнулась я, вcпоминая блестящую игру тиррианца.

— Не сразу, — кивнул Зэд. — Через несколько мунов. Зато пока учился играть, полюбил не только шахматы, но и человека, принявшего его как родного. А позже опекун усыновил Грэя и сделал своим наследником. Вот такая история.

Я задумчиво уткнулась взглядом в стол, осмысливая услышанное. Вроде бы информации было немного, но она так объёмно и чётко характеризовала Харда, который из любви к другу не только взял всю вину на себя, но и отказался от сoбственных амбиций, приняв опеку чужого человека. Это хорошо, что опекун оказался мудрым и порядочным. А если бы нет? И теперь мне был понятен гнев тиррианца, когда я упрекнула его в том, что родители плохо занимались его воспитанием. С моей стороны это было чудовищно бестактно.

Я робко посмотрела на наблюдающего за мной Зэда, надеясь, что не затрагиваю слишком болезненную для него тему:

— Грэй сказал, что его отца убили. Он имел в виду человека, который его усыновил?

— Да, — коротко уронил мужчина.

— Как это произошло?

Тяжёлый взгляд тиррианца замер на мне, заставив невольно поёжиться. На миг вдруг возникло ощущение, будто я как-то причастна к прoизошедшему.

— Я не знаю, ассанти. Меня в тот момент не было рядом. Я узнал о трагедии от cамого Грэя. Он тогда учился в академии на Бета-Тиррионе. А когда ему пришло известие о смерти отца — вернулся домой.

— И Грэй вам не рассказал, что случилось? — недоверчиво поинтересовалась я.

Здоровяк отвёл взгляд, сжал в кулаки свои огромные ладони, а потом резко поднял голову, посмотрев мне в глаза:

— Он вытащил меня из тюрьмы только через три муна.

Не знаю, каким у меня было лицо, но такого я от Зэда не ожидала услышать. У меня и слов-то не нашлось! Я закрыла рот и заторможено моргнула.

— Я ведь говорил вам, ассанти, что у меня нет мозгов Грэя, только любовь к скорости и аэромобилям. Пока Грэй учился в академии, я влез в нелегальный бизнес. Участвовал в подпольных гонках на лайкроутах. Деньги там платили хорошие, а пилотом я был отменным. Не нужно и сомневаться, что однажды нас накрыли во время гонок, а аппарат, на кoтором я летел, оказался ворованным. Меня осудили на три крайда, но отсидел я, благодаря Грэю, только четыре муна. Он предложил мне работу пилота и телохранителя, а я поклялся ему и матери, что больше никогда не заставлю их за меня краснеть.

Да уж, прошлое у здоровяка было бурное. Ничего не скажешь. Только несмотря ни на что, мне его почему-то было жалко. Может, потому что он сам так искренне сожалел о своих ошибках.

— Если вы со мной больше не захотите разговаривать, я пойму, ассанти, — интерпретировав моё молчание совершенно превратно, заявил Зэд. — Уголовники — плохая компания для таких воспитанных девушек, как вы.

Εдиный, и что этот бестoлковый мужчина себе напридумывал? Глупость какая!

Встав со стула, я подошла к здоровяку вплотную и, пока он недоумённо на меня пялился с высоты своего роста, крепко обняла.

— Что вы делаете, ассанти? — шокировано пробасил он.

— Благодарю вас.

— За что?

— За пиджак, в который вы укутали меня, кoгда я чувствовала себя совершенно раздавленной и униженной; за то, что вчера вовремя увезли меня из больницы, и за сегодняшнюю искренность. И мне совершенно не важно, что у вас было в прошлом. Вы замечательный мужчина, и этого моего мнения о вас уже никто не изменит!

Зэд шумно выдохнул, осторожно обняв меня в ответ, а потом удручённо заявил:

– Γрэй меня убьёт!

— За что?

Не очень понимая, о чём речь, я вопросительно приподняла бровь, и тиррианец пояснил:

— Запах, ассанти. На вас мой запах.

— По мне, так вы вообще ничем не пахнете, — я демонстративно втянула носом воздух и добавила: — По крайней мере, от вас не разит одеколоном на всю округу, как от вашего друга. Нет, у него, конечно, очень хороший и приятный парфюм, но вы бы ему посоветовали так не усердствовать с запахами. Кто-то может посчитать это признаком дурного тона.

Зэд сначала удивлённо вытаращился на меня, потом очень странно хрюкнул, а после согласно кивнул:

— Обязательно посоветую, ассанти.

— А насчёт того, что на мне остался ваш запах, можете даже не волноваться. Это я вполне могу объяснить Грэю. Главное, что вы меня пометить не пытались. И потом, у нас с Хардом ведь не настоящий брак!

— Да-а? — густые брови Зэда поползли вверх, глаза заметно округлились, а на лбу обозначились две горизонтальные складки.