Вызов (СИ)

Хард внимательно меня слушал и был совершенно спокоен. А вот я, глядя на него, наоборот, нервничала ещё больше.

— Скажи, — издалека начала я, — ты можешь с абсолютной уверенностью утверждать, что все имеющиеся у тебя акции «Авьен Сортэ» приобретены законным способом?

— Ты подозреваешь меня в мошенничестве? — правая бровь Грэя изумлённо приподнялась и зелёные глаза недобро сверкнули.

— Нет. Я просто хотела пояснить тебе, что если Йон Авьен найдёт хоть малейшую зацепку по твоим акциям — он ею воспользуется!

— Боишься потерять свою должность? — усмехнулся тиррианец, обидев меня таким видением ситуации.

— Ты не понимаешь! То, что я стою у руля компании — для папы не катастрофично. И мне он ничего не сделает. разве что уволит, когда найдёт такую возможность. А вот тебе… С тобой отец будет бороться! И зная, как безжалостно он умеет это делать, я пытаюсь тебя предупредить.

— С ума сойти, — совершенно не воспринимая мои слова всерьёз, расплылся в улыбке Хард. — Белль, ты что, за меня волнуешься?

— Я просто не хочу, чтобы отец причинил тебе вред.

— Почему? — понизив голос и приблизившись ко мне, ард приподнял кончиками пальцев моё лицо, заглядывая в глаза, как в душу.

— Потому что ты этого не заслуживаешь? — прошептала я.

— А чего я заслуживаю? — наклонился к моим губам он.

Дышать стало тяжело. Собственно, и говорить тоже. Очень хотелось сказать: «Любви и уважения», но зазвонивший в сумoчке исейнж сбил с романтической волны, и, ответив на вызов, я тяжело вздохнула, снова услышав голос доктора Паури. Кажется, о покое и сне можно забыть.

— Что случилось, доктор?

— Ваш отец просил установить ему в палату телевизор и подключить к нему айтайпер. Я сказал, что вы запретили, теперь Йон Авьен требует, чтобы вы немедленно приехали к нему.

– орошо, я скоро буду.

Отключив связь, я виновато покосилась на Грэя, который, засунув в карманы руки, непрошибаемо-спокойно молчал, предоставляя мне право голоса.

— Я знаю, что ты забронировал для нас столик в ресторане, — пробормотала я, чувствуя себя крайне неловко из-за того, что приходится отказывать мужу. — Мне жаль, но я не смогу туда с тобой сегодня пойти. Я сейчас нужна папе. Он хочет, чтoбы я к нему приехала. Ты езжай домой, а я возьму Зэда и…

— Я сам отвезу тебя к отцу, — не дал мне договорить Грэй.

— Но… Ты устал и голоден, а я не знаю, сколько там пробуду…

— Хочешь сказать, что ты не устала и не голодна? — холодно и зло поинтересовался Хард. — Но твоему отцу, похоже, на это наплевать!

— Не надо так! Он болен, одинок и напуган. Я не могу его судить за то, что он хочет видеть с собой рядом кого-то родного.

Грэй мрачно усмехнулся и до самого лайкроута больше не сказал ни слова. Сумочку с исейнжем я предусмотрительно оставила на сиденье его летательного аппарата, чтобы отрезать отцу всякую возможность заставить меня пойти на поводу у его капризов. И совершенно правильно сделала, потому что стоило войти в палату к родителю, как он не терпящим возражений тоном приказал:

— Дай мне свой исейнж и пойди погуляй в коридоре!

— Не могу, — мягко улыбнулась я и развела руками. — У меня нет с собой исейнжа. Я так спешила к тебе, что забыла его в блэйкапе.

— Так сходи и принеси! — отчеканил папа.

Сделав глубокий вдох, я подошла к отцу ближе и медленно покачала головой:

— Нет.

— И что всё это значит? — прищурился папа, цепляясь за моё лицо колким пронизывающим взглядом.

— Это значит, что я несу ответственность за твою жизнь и здоровье, а еще я пообещала доктору Паури, что ты больше не будешь нарушать установленный им режим и пускать ургу под хвост всю проделанную врачами работу.

– ты не много на себя берёшь, детка? — заставляя меня стушеваться от одного его тона, поинтересовался папа.

Не думала, что мне так сложно будет перечить отцу. Единый, да я никогда в жизни этого не делала! Храбрясь, я резко выдохнула и, копируя манеру разговора Харда, заявила:

— Ровно столько, сколько обязанностей я на себя взяла, подписав договор с этой клиникой, когда тебя сюда положила. А поскольку я плачу за твоё содержание здесь, то имею право диктовать условия не только доктору Паури, но и тебе!

— Платишь? Ты что, истратила на меня своё приданое?.. — по-своему интерпретировал сказанное мною папа.

Своё приданое я истратила гораздо раньше, но сейчас об этом родителю знать было совершенно не обязательно.

— Я очень хотела тебя спасти!

Отец моргнул и тяжело выдохнул:

— Спасибо, детка. Я тебе очень благодарен за это.

— Незаметно, — язвительно парировала я, и папа от удивления округлил глаза.

Ещё бы, так я с ним никогда не разговаривала.

— А ты изменилась… — подозрительно ко мне приглядываясь, насторожился отец.

— Возможно, — не стала отрицать я. — Пришлось! Мы с Лиамом просто пытались не быть сожранными твоими компаньонами и не растерять всё то, что ты создал.

— А где Лиам? Почему не пришёл вместе с тобой? — поинтересовался родитель, вновь лишая самообладания и спокойствия.

Как долго я смогу врать и водить папу за нос, прежде чем он узнает истинное положение дел?