Вызволение сути

Ко времени сексуальной революции 60-х на экраны вылезли беременные жёны, установили двуспальную супружескую кровать, в которой супруги тяжело дышали уже расцепившись после совокупления, причём одетые: он – всегда в трусах, она же всегда в трусиках и в лифчике.

Ложь продолжалась, но на другом уровне.

Теперь же маятник зашкалил в другую сторону так, что супруги, женатые долгие годы и имеющие несколько детей, ебутся в кино и сериалах с такими засосными поцелуями и в такой нескончаемой похоти, будто они – любовники, в первый раз оказавшиеся в постели.

Раньше врали, что даже новобрачные не ебутся, а теперь лгут, что долголетние супруги обуяны похотью друг к другу, которая не только не исчезает, а растёт с каждым годом.

Уж и не знаешь, какая художественная ложь лучше. В сексе – всякая дурна.

В прежние годы, с запрещённым изображением секса на экране, брак для юношей и особенно для девушек представлялся оазисом ебли, легализованной и приемлемой обществом. Таким образом, молодёжь получала в браке то, что от неё скрывали в кинофильмах и в жизни. Разумеется, обетованная похоть исчезала через год-другой, но кино вообще не обещало похоть, а наоборот, скрывало её.

Нынешняя молодёжь, направляемая порнографией, ищет приложения своим визуальным знаниям в мечте о вечной похоти. А молодёжь обманывают, показывая в фильмах и сериалах неувядающую похоть в браке. Молодёжь и взрослые недоумки женятся в поиске вечной похоти и вскоре обнаруживают, что она существуют только вне брака.

Вот почему количество разводов превышает пятьдесят процентов, так как похоть в браке умирает на все сто.

Итого, раньше лгали, что похоти в браке нет, теперь лгут, что похоть в браке процветает и живёт вечно.

Те, кто верят искусству, всегда чувствуют себя обманутыми жизнью.

Ибо я писал в После прошлого⁵:

Заполоняя всё, что пусто,

галлюцинацией красот,

живёт предательством искусство

и этим за сердце берёт.

Новый город – новая женщина

Новый город, как новая женщина – он тебя поражает неизведанной красотой, ты ходишь по его улицам и улочкам, бульварам и переулкам и всё-то в нём свежо, очаровательно. И еда необычно вкусная и воздух пьянящий. И ты остаёшься в этом городе на несколько дней, изучаешь отдалённые места и районы, посещаешь представления и выставки. Всё это тебе так по душе, что ты решаешь пожить в этом городе месяц-два. Ты снимаешь квартиру, покупаешь продукты, вино и пиво. Ты изучаешь местные телепередачи, ты ездишь на экскурсии и прогулки.

В один прекрасный день, идя по экзотической улице, ты ловишь себя на мысли, что улица эта уже для тебя стала привычной, ты знаешь, что за этим магазином, появится тот, что здесь будет трещина в асфальте, а тут на доме большое кольцо на двери. Ты замечаешь, что проходящие мимо люди уже не удивляют тебя своими манерами и разговором.

Ты приходишь в свою квартиру, включаешь телевизор и в какой-то момент осознаёшь, что трепет новизны этого города прошёл (the thrill is gone), что тебе эти улицы и площади поднадоели, стали привычными и уже не восхищают, как вначале.

Более того, появляются вещи, которые начинают тебя раздражать: магазины рано закрываются, интернет плохой и пр. И самое главное – хочется домой, в привычную обстановку, к любимой жене и детям.

Ты собираешь чемоданы, с облегчением садишься в самолёт и возвращаешься домой, где тебя встречает соскучившиеся по тебе родные люди.

Ты входишь в свой любимый удобный дом, и продолжаешь прерванную на недолго жизнь.

Всё хорошо, даже можно сказать, что всё прекрасно.

А через пару месяцев, тебя настигает острое желание сменить обстановку.

И ты говоришь себе, набирая телефон своего турагента: Слетаю-ка я в Рио-де-Жанейро.

Холодные термины и горячее наслаждение

Терминология сексуальных преступлений звучит юридически холодно и морально устрашающе: секс с несовершеннолетними, изнасилование, сексуальная агрессия, sex trafficking, принуждение к сексу, проституция и пр.

Но самое интересное, что, пользуясь этими холодными терминами, которые прежде всего вызывают в сознании как зависть к преступнику, так и необходимость его наказания, люди забывают самое главное – все сексуальные преступления преследуют лишь одну цель: получить наслаждение.

Именно ради сексуального наслаждения вершатся великие дела и великие преступления, не говоря уже о ежедневной похоти, на пути удовлетворения которой общество выстроило огромное количество разнообразных препятствий.

Повторю ещё раз, что все сексуальные преступления совершаются в поисках сексуального наслаждения. Наслаждение – вот чего хотят все люди и добывают его, следуя законам или нарушая их.

Причём законы меняются, отменяются, выдумываются новые, но наслаждение пребывает незыблемым.