Вызываю огонь на себя

– Скажите, зачем вы рискуете жизнями?

– Ради того, Ирина Владимировна, чтобы стереть с лица земли эту террористическую заразу – ИГИЛ. Или вы считаете, игиловцы не заслужили этого?

– Заслужили. Они заслужили большего наказания, чем просто смерть. Я видела, как эти подонки в масках заживо жгли женщин и детей солдат сирийской армии, не успевших покинуть город. Жгли в центре, у мечети. А потом резали десятки пленных. На казни они всегда собирали народ. Гореть им, проклятым, в аду!

Смирнов поднялся, кресло скрипнуло.

– Скажите, Ирина Владимировна, почему вы сегодня не в госпитале?

– Моя смена завтра. Но могут вызвать в любое время.

– За вами приезжают?

– Да. Обычно дежурная санитарная машина.

– Плохо!

– Что плохо, Борис?

– То, что завтра вы должны выйти из квартиры, а возможно, и сегодня.

Женщина произнесла:

– Я вас понимаю! Вы просто не имеете права доверять мне. Вообще никому не имеете права доверять. Ведь вы же диверсанты. Вы опасаетесь, что я могу рассказать о вас игиловцам, так?

– Отвечу честно, – Смирнов прошелся по комнате, – да! Извините, но такая у нас служба.

Женщина спокойно проговорила:

– Тогда, чтобы не опасаться, убейте меня.

– Что? – воскликнул Смирнов.

– Убейте. И перетащите в другой дом. В этом квартале нет людей, много зданий свободных. Ночью никто искать не будет. Подумают, мое убийство – дело рук мародеров. И вам спокойней будет, да и мне тоже. Надоела эта жизнь в прошлом, без настоящего и тем более – без будущего.

– А насчет того, чтобы вернуться обратно в Россию, вы не думали?

– Думала, но как оставить могилу Фаруха, да и не ждет меня никто на родине. Мама умерла, отца не помню, двоюродная сестра? Мы с ней даже не знакомы. Некуда и не к кому мне ехать в Россию. Так мне готовиться, офицер?

– К чему? – не понял Смирнов.

– Как к чему? К смерти! Я быстро все сделаю, вода в ванной есть, чистое белье.

– Вы с ума сошли? Какая смерть? Никто не собирается вас трогать.

– А если я притворялась? И завтра же сдам вас боевикам. Мне за это даже хорошо заплатят. Или выдадут приличный продовольственный паек.

– Ну что ж, – внимательно посмотрел на нее Смирнов, – тогда вы узнаете, как умирают русские офицеры.

– Я никому не скажу о вас. Не беспокойтесь.

Подал голос Соболь:

– А мы особо и не беспокоимся. У нас нервы, знаете, крепкие.

– Это заметно.

Смирнов спросил:

– Скажите, Ирина Владимировна, а вы позволите остаться у вас на некоторое время?

– Пожалуйста. Я и накормлю вас, и спать есть где. И еще, здесь, в этом квартале, вы можете чувствовать себя в полной безопасности. Боевики ко мне с обыском не придут. Они вообще сюда не придут.

– Почему?

– А что им делать в пустом квартале? Хотя кто их знает… Один недостаток моей квартиры – отсутствие туалета. Но туалет есть в соседней квартире, там система канализации работает, у нас же труба лопнула еще до нашествия ИГИЛ, вовремя не заметили, а потом некогда было.

А вода есть.

– Куда же она стекает?

– А прямо вниз, на нижний этаж, оттуда еще ниже и в подвал.

– Ясно!

– Разместиться же вы можете в спальне. Или здесь, на диване, где-то была раскладушка. Если в спальне неудобно.

– Здесь лучше.

– Тогда я посмотрю раскладушку.

Женщина прошла коридором на кухню, там же было что-то наподобие кладовки.

Смирнов подал сигнал Соболю – за ней!

Прапорщик, словно осматривая «апартаменты», пошел следом.

Смирнов же достал радиостанцию:

– Первый! Четвертый!

– На связи!

– Мы в доме ближнего квартала.

– Что там?

– А там, то есть тут, сюрприз. Да еще какой.

– Докладывай подробно, но быстро, что у вас там в поселке за сюрпризы.

– Не сюрпризы, а сюрприз в виде одинокой женщины.

– Женщины?

– Так точно, сюрприз типа нашей землячки, русской по национальности, выпускницы Московского медицинского института. Правда, ей сейчас лет пятьдесят, а может, и меньше, и имя с фамилией другие, но это ничего не меняет.

Старший лейтенант доложил командиру группы подробную версию Тихоновой – Махлани, передал суть разговора с ней, закончив:

– Вот так вот, Первый! Воистину не знаешь, где найдешь, где потеряешь?

– Лучше бы вы ничего, я имею в виду никого, не находили и не встречали. Ты понимаешь, что сейчас вся группа под угрозой?

– Понимаю, посему жду приказа. Как замочить несчастную женщину? Из ствола? Ножом? Или просто удавить подушкой?

– Знаешь, клоун, ты свои шуточки идиотские засунь себе в задницу!

– Извини. Неудачно пошутил. Но что делать-то? Пардон, женщина возвращается с раскладушкой, позже свяжусь.

– А я прикажу, что делать. До связи!

– Отбой!

Женщина внесла раскладушку, сказала:

– Белье в нижнем ящике шкафа, я приготовлю завтрак.

Она ушла на кухню.

Смирнов спросил у Соболя:

– Ты видел у нее сотовый телефон?

– Да, в кармане халата. Думаешь, здесь работает мобильная связь?

– А черт его знает, надо проверить.

– Как?

– Каком.

Смирнов вновь вызвал Жилина, задал вопрос по мобильной связи, получил ответ, связь в районе Пальмиры, как ни странно, действует. Причем во всех районах, включая и поселок Тара.

Поблагодарив командира, старший лейтенант включил на своей станции устройство – фиксатор работы сотовых телефонов.

– И для чего? – спросил Соболь.