Взаперти

В бокс на третьем входят Лекс и Винни. Электра, оставшаяся в комнате, наверняка в ярости, она не привыкла отставать. Не хочу проверять. Сейчас я слаб, и физически, и морально, – вместе с Нэбом пытаюсь вернуть себе хотя бы подобие равновесия.

Думаю, у него получается лучше, чем у меня. Он успел поспать.

– Всегда знал, что умру от передоза, – хрипло смеется Винни, – но не думал, что это случится после того, как я соскочу с иглы.

Обнимаются с Лекс перед тем, как разойтись по комнатам, слушают про подсказки. Винни смотрит на кнопку недоброжелательно, Лекс трет ладонь в предчувствии удара. Пытаются объяснить друг другу, что видят на экранах, надеясь справиться так. Лекс начинает смешивать реагенты, но быстро понимает, что получается что-то не то. Наконец, не могут договориться, кто и сколько раз будет нажимать на кнопку.

Странные нестыковки, какие случаются в быту у людей, недавно решивших жить вместе. Вроде бы мелкие, но от того не менее опасные.

Оповещение. Бемби и Нэб перешли в следующий бокс. Пока на третьем путаница, разброд и шатание, слежу за ними. Как Бемби проходит этот тест, я видел, но с Нэбом она другая. Менее скованная, менее напряженная, снова, как в первых боксах, похожая на гигантскую кошку, скользящую по джунглям. Нэб тенью скользит бок о бок со зверем. Тенью, но не парой. Впрочем, они работают вместе всего день. Но мне нужно было, чтобы Нэб попал сюда, чтобы прошел вниз как можно быстрей. Справится ли он? Как повлияют на него тесты, пройденные единой волной? Повлияют ли как-то?

Нэб скользит пальцами по экрану, двигает ловушки, удерживает те, что не получается убрать с пути. На лице вроде бы то же умиротворение, но я вижу разницу. Появилась тонкая морщинка между бровями, плавные линии скул стали жестче, улыбка, и без того лежавшая только на губах, потускнела.

Миротворец был бы рад. Мне хочется ударить себя даже за тень подобных мыслей. Звучит в голове голосами гостей: «Почему ты судишь по себе, Дождь? Зачем тебе проводить людей дорогой собственной боли? Разве станет она слабей оттого, что страдаешь не ты один?» Взгляд сам находит стрелку, разворачивающую список камер. Я знаю, какую выбрать, чтобы наверняка увидеть сестру.

Да, боль станет меньше, если я разделю ее с тобой. Но я до сих пор не знаю, вспомнила ли ты все. Поняла ли, что привело тебя в мой – наш с тобой общий – дом.

Чип Винни мигает желтым – гость уснул и упал, сильно ударившись. Рядом с рукой катается пробирка, он до последнего пытался что-то делать. Лекс на своей стороне всхлипывает, оседая на пол. Зовет:

– Винни? – Заходится в тихих рыданиях, не слыша ответа.

Закрываю лицо руками. Это просто сон, она тоже скоро заснет, потом проснется, и все будет хорошо. Но она уверена, что умирает. Что Винни мертв. Не могу смотреть, как она плачет. Не могу слышать. Да и какой смысл заставлять ее страдать?

– Элиша, – окликаю тихо. – Не бойся. Он жив.

Она хлюпает носом, мотает головой:

– Я провалилась. Мы вместе, мы так далеко прошли, а теперь…

Как ей объяснить, доказать, что не пытаюсь утешить перед смертью?

– Лекс, послушай. Я вам солгал. Это был не яд, это снотворное. Винни просто заснул, и ты тоже заснешь.

– И не проснемся! – На смену отчаянию приходит истерика.

– Вы проснетесь. – Осененный идеей, предлагаю: – Я мониторю состояние Винни. Хочешь послушать его пульс?

Это глупо, если она не верит мне, звук ее тоже не успокоит. Все же откручиваю колонки на максимум, включаю микрофон. Лекс слабо улыбается, шепчет:

– Даже если ты врешь… Спасибо.

Расслабляется, ложится на пол, уже не сопротивляясь сну, только слезы продолжают течь по щекам.

Мне так жаль, что я солгал. Не могу вспомнить, почему решил это сделать, зачем говорил, что ввожу им яд. В голове путаница, какие-то обрывки мыслей. Ко мне самому сон подступает слишком близко, а мне нельзя спать. Еще ранний вечер, и даже если на четвертом все, кто могли, прошли бокс, пара наверху останавливаться не собирается.

Надо им, кстати, еще одну бутылку вина отнести. Хорошо, что есть запасная: Миротворец собирался отмечать успешное завершение эксперимента. Что ж, гости пройдут до конца, но желания праздновать у меня нет.

Блокирую доступ в бокс, тащусь на четвертый этаж. Меня шатает. Очень соблазнительной кажется идея вколоть себе еще стимулятора, но я представляю, что будет, когда эффект пройдет. Лучше перетерпеть упадок сил самостоятельно.

Не взял с собой технику. Понимаю это, только когда за дверью появляются тени Бемби и Нэба. В тишине бокса, нарушаемой лишь слабым гудением генераторов, почти можно расслышать их разговоры. Никогда не слушал гостей не через динамики. А еще я не могу открыть ячейку без своей программы.

Пожимаю плечами, ставлю бутылку на пол возле сканера, забираю пустую. Оглядываюсь на дверь, вместо прижатых к ней носов различаю ладони Нэба, вздрагиваю. Глупо. Он ничего не может мне сделать.