Взаперти

– У меня есть старый товарищ Алексей Лыков. Статский советник, служит в Департаменте полиции.

– И что?

– Ваши соотечественники оболгали его и засадили в тюрьму. Я хочу исправить несправедливость.

– Мои соотечественники? Разведка не проводила такую операцию.

По глазам англичанина Виктор Рейнгольдович понял, что тот в курсе истории с Лыковым. И сразу перешел к делу, опустив ненужные подробности.

– Да, Эгнью и Моринг не служат в секретной службе. Тут личные счеты, связанные с бизнесом. Но правительство ведь может повлиять на коммерсантов?

– А зачем это правительству? – ответил вопросом на вопрос Элиот. – У нас в стране не принято, чтобы власти совались в дела бизнеса.

– Коммерсанты законопатили в тюрьму полицейского чиновника, – терпеливо начал объяснять Таубе. – Вроде бы это приватное дело. Но жертву они выбрали неудачно. Лыков пользуется большим авторитетом в Военном министерстве, в том числе в Генеральном штабе и в разведочной службе. Мы, военные, обижены на Британию. Для чего это вам? Скоро война, враг у нас общий. И вы хотите сейчас отойти в сторону? Недальновидно. Я вас прошу не просто так, могу повернуть разговор иначе. Желаете скандал в прессе? В вашей, не в нашей. Про то, как тузы из «Шелл» хозяйничают в России, словно в своей колонии. И ссорят Англию с важным союзником накануне страшной войны. Газетчиков я найду чем взнуздать. Спущу на ваших тори обиженных вигов, мало не покажется. Виги давно ищут скандала.

Элиот задумчиво размешивал сахар в чашке. После долгого молчания он сказал:

– Виктор, я сочувствую вашему другу. Он ведь тоже был тогда в Риге? Но здесь большая политика. «Шелл» финансирует избирательную кампанию правящей партии. Они если не всесильны, то очень влиятельны. Очень! Что я скажу начальству? Что однорукий генерал, оставшийся не у дел, угрожает газетным скандалом? Согласитесь, это никого в Лондоне на напугает.

– Вы забыли про Сухомлинова. Он ходатайствовал за Лыкова перед государем.

Элиот возразил:

– А что толку? Над статским советником сломали шпагу. И теперь он сидит… в Литовском замке, я правильно помню?

– Правильно.

– Ну и о чем я сообщу правительству? Если ваши собственные власти предали достойного человека. Как я попрошу? Какие аргументы предъявлю? Такие вопросы решаются на уровне министров иностранных дел. А тут какой-то статский советник. Вы хоть представляете уровень проблем, которые там затрагиваются? От них зависит судьба мира! Никогда, слышите, никогда наши министры не будут обсуждать такие мелочи, как жизнь Лыкова.

Генерал-майор откатился, поправил боевые порядки и опять перешел в наступление:

– Послушайте, Александр. Мы ведь с вами профессионалисты. Мы особая каста, все наперечет. И вот один из нас просит другого об одолжении. Какие там министры? Тьфу на них. Эти временщики приходят и уходят. А мы в этом ремесле пожизненно. Я обращаюсь к вам с личной просьбой. Это что-то значит? Мы не виделись четырнадцать лет. Завтра, быть может, и вы меня попросите об одолжении.

Англичанин опять уткнулся в чашку:

– Я никогда не занимался азиатскими делами. Даже не знаю, о чем вас просить, ежели что…

Таубе поморщился.

– Зачем врать? В тысяча девятьсот четвертом году вы участвовали в военной экспедиции в Тибет под началом Янгхазбенда. И даже были легко ранены в руку при штурме дзонга[119] Гьяндзе. А в шестом году? Вы четыре месяца провели в Кашгаре. Собирали там гербарий?

У англичанина дернулось веко.

– Для однорукого генерала не у дел вы слишком хорошо знаете мою биографию. Я что-то упустил?

– Разумеется. Все, кто у дел, мои ученики. И мы регулярно общаемся.

Элиот вдруг повеселел.

– Виктор, помогите мне переубедить мое руководство. Подкиньте подарок, безделушку, подтверждающую наши добрые союзнические отношения.

– То есть?

– Ну… Сдайте мне кого-нибудь.

– Да кого же? – продолжил недоумевать генерал-майор.

– Кого не жалко.

Таубе был готов к такому обороту и заранее подготовил ответ. Поэтому он для вида задумался, а потом сказал:

– Есть человек из ваших бывших, которого сейчас перевербовали германцы. Интересно?

– Ну-ка? Кто он? И как понять «из наших бывших»?

– Он служил вашим резидентом в Семипалатинске. Слышали эту историю?[120]

Англичанин придвинулся к собеседнику и спросил шепотом:

– Вы имеете в виду Забабахина?

– Да.

– Мы порвали с ним отношения. Зачем он нужен? Послушайте, это глупый разговор. Размен требует равного вложения. Вам нужен живой Лыков. Там, насколько мне известно, счет идет на дни. Предложите что-нибудь ценное, тогда и обсудим.

– Вы не дали мне договорить. «Белый китаец» теперь германский резидент в Варшаве.

Элиот почесал лоб и стал расспрашивать:

– Из Восточного Туркестана в Варшаву? Резидент отдела III Б?[121] И действует под вашим контролем?

– Именно так. Я выдал вам важную государственную тайну. Понимаете, как я рискую ради спасения друга?

– Но что мне делать с этой важной тайной? – раздраженно спросил британец. – Не будем же мы вербовать Забабахина во второй раз?

– А почему бы нет?

– Однако… Зачем он нужен? Если бы есаул…

– Уже подполковник и помощник варшавского обер-полицмейстера.