Взаперти

Скорый уход Зуева с должности директора не был тайной, ему давно искали замену. Раньше в преемники прочили Лерхе. Петр Карлович второй в Департаменте полиции имел чин тайного советника – наравне с Нилом Петровичем. А действительных статских советников было как нерезаных собак – целых тринадцать человек! Из них двое – Зубовский и Харламов – занимали должность вице-директора и имели преимущество по службе. Генеральские чины носили также пять чиновников особых поручений, пять делопроизводителей и даже казначей. Конкуренция на директорское кресло была высокая. Проныра Виссарионов тоже не терял надежды. А Степа всего-навсего статский советник, формально он ровня Лыкову. Но наверху, кажется, решили иначе.

Степан Петрович Белецкий с 1909 года исполнял обязанности вице-директора департамента. Выпускник Киевского университета надолго застрял в губернской канцелярии, медленно подымаясь по карьерной лестнице. Но ему повезло: чиновник случайно познакомился с ковенским губернским предводителем дворянства Столыпиным и понравился ему. Возглавив неожиданно МВД и не зная никого в столице, Петр Аркадьевич вспомнил услужливого киевлянина и назначил его самарским вице-губернатором. Белецкий использовал открывшийся ему случай сполна. В Самарской губернии жгли помещичьи усадьбы, эсеры охотились на полицейских… Новый вице-губернатор проявил себя жестким и решительным управленцем. В результате, когда мятежи стихли, он перебрался в Петербург. В Департаменте полиции Белецкий поразил всех своей трудоспособностью. Умный, на лету схватывающий суть дела, он быстро освоился на новой должности. Сперва Степан Петрович занимался финансовыми и хозяйственными вопросами. Но его тянуло к политическому сыску. Прямого отношения к нему статский советник не имел и пошел другим путем. А именно представлял департамент в комиссии по подготовке реформы полиции. Здесь Белецкий понравился уже Макарову (он вообще умел залезть в душу начальству). Когда «честный нотариус» возглавил министерство, звезда Белецкого засияла с новой силой. Как только Зуеву освободят место сенатора, Степан Петрович пересядет в его кресло.

Лыкова эта новость устраивала. Политического сыска он сторонился, следуя совету своего учителя Благово. А сыск уголовный – его епархия, куда давно уже никто не лез. Белецкий умен, ему нужен такой меделян[19], как Алексей Николаевич. Опять же, Степан Петрович покувыркался на службе, знает, как пахнет навоз…

Успокоенный сыщик вернулся в кабинет, но тут ему телефонировал Сенько-Поповский. И попросил зайти на минуту. Бывший секретарь Курлова теперь сидел в приемной Золотарева. Не иначе товарищ министра дал очередное поручение.

Однако, когда Лыков предстал перед секретарем, тот жестом подозвал его поближе. Потом оглянулся на дверь начальника и сказал вполголоса:

– Макаров велел Игнатию Михайловичу подготовить справку про вас.

– Какую еще справку? – удивился сыщик. – Все есть в формуляре.

– Это особая бумага, – все так же тихо пояснил секретарь. – Министра интересует, были ли у вас происшествия при задержаниях и допросах. Когда подозреваемые погибали при арестах или становились калеками. И что в таких случаях говорил прокурорский надзор.

Лыков был озадачен. Опять двадцать пять! Что это министр так озаботился здоровьем всякого отребья? Поглядел бы сначала на дела их рук: трупы детишек, задушенные и зарезанные люди с выколотыми глазами и следами пыток… Сам бы тогда не церемонился. А тут – справка.

– И как там мои дела, Леонид Андреевич? Много Золотарев накопал грехов?

– Игнатий Михайлович мне велел подготовить бумагу. Сейчас займусь ее составлением. Я счел своим долгом предупредить вас об этом поручении, Алексей Николаевич. Не нравится мне оно…

Статский советник ушел раздосадованный. Тучи сгущаются? Кому-то понадобилось его место? Чиновник особых поручений при министре внутренних дел, прикомандированный к Департаменту полиции, – не бог весть какая шишка. Таких пятеро, из них вербуются исполняющие обязанности вице-директора. Но сыщику эта лычка не светила, он никогда на нее и не претендовал. Был как-то и. о. делопроизводителя, да и там от скуки едва не окочурился. Для карьеристов должность малопривлекательная. В чем же дело?

Через сутки Сенько-Поповский вновь набрал Лыкова и сказал в трубку:

– Готово, Алексей Николаевич. Зайдете поглядеть?

– Давайте лучше так, в телефон.

– Хорошо. За годы вашей службы в Департаменте полиции на вас накопилось со стороны подследственных одиннадцать жалоб.

– Так мало? – удивился сыщик. – Я думал, их больше.

– Мало? – опешил коллежский асессор. – Одиннадцать жалоб для вас недостаточно?

– Конечно. Хотя уже кое-что… Это значит, что я служил честно.

– Не понимаю вас.

– Вспомните род моих занятий, Леонид Андреевич. Преступники всегда стараются затянуть дознание и следствие, очернить полицию. А на суде объявляют, что показания из них выбили силой и они ничего такого не совершали.

– Хм. Вам виднее, конечно. Однако я продолжу. Все эти жалобы оставлены начальством без последствий. Но в четырех случаях имела место прокурорская проверка…