Взгляд Ангела

Зак пристально поглядел на девушку и понял, что это лицо из его видений, лицо запыленного ангела с винтовкой…

Черт побери, его подстрелила женщина! Зак как будто снова услышал грохот выстрела. Это показалось ему невероятным. Чем больше Зак припоминал, тем злее он становился.

— Значит, ранен, — проворчал он, и его здоровый глаз гневно вспыхнул. — Так все это ваших рук дело, мисс Линдер? Вы — сумасшедшая, или просто — мужененавистница?

— Я приняла вас за индейца, который мог украсть мою кобылу, — сказала Бет, защищаясь. — Мул бросился на меня и… и винтовка случайно выстрелила, сама… — Щеки девушки вдруг загорелись от гнева. Только последний дурак может поступать так, как вы. Вам повезло, вы еще легко отделались!

— Легко? — проговорил Зак сквозь зубы, потому что не мог двигать челюстью. — У вас на редкость странные представления о везении, леди.

— Вы могли бы уже не увидеть сегодняшнего дня, — заметила Бет жестко.

— Благодарен Всевышнему за такую милость. — Зак поднял глаза к небу и глубоко вздохнул, чтобы овладеть собой. Он не хотел еще более обострять ситуацию, разочаровывая этих двоих в своей религиозности.

Часть лица Вольфа, не закрытая бородой, стала пунцовой от стыда.

— Надеюсь, вы простите ее, преподобный. Женщины вообще мало чего стоят, а эта была занозой в моем боку со дня своего рождения.

Бет Энн обиженно сбросила с плеча руку отца.

— Я охраняла вашу собственность, па! Что, если бы это действительно были индейцы? Даже новичок в наших краях должен иметь достаточно здравого смысла, чтобы не лазить куда не надо в незнакомом месте, где просто кишат индейцы.

— Довольно! — Вольф бросил на дочь свирепый взгляд и повернулся к Заку. — Прошу вас не волноваться, преподобный, Бак позаботился о вашей лошади и перенес сюда ваши седельные сумки. Зак проследил взглядом за указательным пальцем Вольфа на то место, где лежали накрытые материей его сумки. С незаметным вздохом облегчения он кивнул в знак благодарности.

Вольф просиял, и в его тоне появился даже оттенок сердечности.

— Итак, преподобный, куда вы направлялись?

— Я слышал, Таксон — греховный город и нуждается в спасении.

Хотя Зак лежал в постели, почти нагой, его болезненная улыбка выражала решимость перед лицом испытаний.

— Но, кажется, с этим придется подождать.

— Не беспокойтесь, преподобный, — вмешался Вольф, — я вам лично гарантирую, что вы получите здесь все необходимое для вашего полного выздоровления. Бет Энн возьмет это на себя.

Красивые губки девушки искривились:

— Мне надо позаботиться об ужине, Бак уже закончил работу, так что может сейчас побыть вместо меня сиделкой.

— Ты будешь ухаживать за этим человеком как следует, во искупление греха, или я выбью из тебя дурь. — Вольф подтолкнул дочь к кровати. — Делай перевязки, как сказал доктор.

Бет Энн стиснула зубы:

— Я знаю, что мне делать, па.

— Тогда заткнись и делай. — Вольф поощрительно улыбнулся Заку. — Отдыхайте, преподобный. Мы хорошо позаботимся о вас.

Зак почувствовал удовлетворение, но постарался не показывать этого, а ограничился лишь формальной благодарностью.

— Вашу доброту трудно переоценить, сэр. Надеюсь, когда-нибудь я отплачу вам за вашу доброту.

— Знаете, у нас тут — небольшая община, и нет постоянного пастора. А так как тут есть кое-кто, кто нуждается в нравственном наставничестве настоящего духовного лица, — он бросил мрачный взгляд на дочь, — то, может быть, вы сможете проповедовать у нас, когда поправитесь. Мы с вами еще поговорим об этом попозже. Присматривай за ним, Бет.

Вольф удалился, осторожно прикрыв дверь веранды. Вся самоуверенность Зака пропала с уходом Вольфа и ему казалось, что он все больше удаляется от Бет Энн. Какое-то мгновение девушка стояла неподвижно, и он угадал внутреннюю борьбу за ее кажущимся спокойствием. Наконец, она склонилась и осторожно приподняла край его повязки. Зак почувствовал благоухание роз. И всем своим мужским естеством откликнулся на этот дурманящий запах так, что чуть не застонал. Что-то такое было в этой девушке, возбуждавшее в нем все инстинкты. Это была чертовка, непредсказуемая и опасная. Зак весь напрягся, словно он уже касался ее, ласкал груди, женственную полноту которых не мог скрыть никакой черный габардин. Зак закрыл глаза, чтобы отогнать связанные с ней сладострастные видения. Когда Бет засунула руку под бинт, он вздрогнул от боли, и прикусил язык, чтобы не дать сорваться с языка ругательствам.

— Одну минуту, кажется, все не так плохо. — Хотя тон ее был ворчливым, руки Бет были нежными. Она быстро и ловко сменила бинты, потом сказала:

— Если удалось предотвратить лихорадку, то все будет хорошо.

Зак осторожно открыл глаза, опустил голову, пригнув ее к груди, чтобы, можно было посмотреть на свое плечо.

— Славная работа. Какого доктора я должен благодарить за это?

Бет поправила на нем сбившееся цветастое покрывало и сказала:

— Это я сделала. Ни у кого другого не было времени.

Зак тут же представил, как Бет своими нежными ручками обработала его рану, что требовало умения и присутствия духа, хоть сама и была причиной его несчастья, и тяжко вздохнул.