Взгляд на жизнь с другой стороны

В развитие знаний по электротехнике у нас читались еще курсы Промышленной электроники и Автоматики. Там я уже был совершенно «не в зуб ногой». Идти сдавать автоматику, мне было всё равно, что китайский язык. Но деваться некуда – сдавать надо. Преподаватели догадывались, что нашему факультету эти предметы, в общем-то, ни к чему и разрешали на экзамене пользоваться конспектами лекций и любой литературой, учебниками, справочниками. Только на это и была надежда, я набрал с собой полбиблиотеки. Экзамен проходил в лаборатории их кафедры 30 апреля. Не помню, почему так рано. Одним из вопросов мне попал магнитный пускатель. Я добросовестно перерисовал схему из учебника. Остальные вопросы кратко законспектировал из имеющихся книг и пошел отвечать. Преподаватель просмотрел мои конспекты, покивал головой и говорит:

– Всё правильно… а теперь расскажите, как работает магнитный пускатель?

Единственное, что я мог сказать по этому поводу:

– Примерно так же, как трансформатор – У-у-у-у.

Я этого, естественно, не сказал, но сделал вид, что вот еще чуть-чуть, сейчас немножко и скажу. В этот момент врывается еще один препод из боковой двери и громко шепчет на ухо моему экзаменатору:

– Ну, ты что тут сидишь? уже по второй налили!

Сейчас уже многие не помнят и нужно объяснить. Во всех, уважающих себя организациях Советского Союза 30-го апреля, 6-го ноября и 31-го декабря проводились, как теперь говорят, корпоративы. Я уже не помню, как это тогда называлось, но это было обязательнейшее мероприятие. Перед обедом женщины строгали салаты, а мужики бежали за водкой. Не явиться на мероприятие было равносильно тому, что ты затаил злобу на весь коллектив.

– Я щас… – сказал мой экзаменатор и исчез.

Пока его не было, в одном из учебников я отыскал принцип работы пускателей – оказалось совсем не сложно. Через, действительно, совсем немного времени я начал рассказывать изрядно повеселевшему преподавателю принцип работы магнитного пускателя, но довести дело до конца не успел. Из той же боковой двери появилась нарядная дама со взбитой прической. Она склонилась к столу, внеся в суровую атмосферу экзамена запах духов, винного перегара и зеленого луку, думая, что никто её маневра не видит, ущипнула моего экзаменатора за бок, чуть повыше брючного ремня, взяла его за руку и, так и не сказав ни слова, увела. Тоже молча, жестами уводимый показал мне, что он всего на минутку.

Второй интервал получился длиннее первого. Экзаменатор вернулся уже не через боковую дверь, а через главную. Стараясь держаться непринужденно, он подошел, сел за стол, улыбнулся мне как старому знакомому и поздоровался:

– Здрась-сте. Итак? – поняв мое удивление, он собрался и продолжил, – Расскажите пожалуйста принцип работы… э… магнитного пускателя.

– Так я же… вроде бы…

– Ах, да, да, да… Превосходно, отлично! Просто отлично! – тоже самое он размашисто написал в моей зачетке, пожал мне руку и закончил наше знакомство так, – Поздравляю вас с наступающим праздником…Первое мая! – немного подумал и добавил, – и с Днем Победы!

Чем закончилась эта вакханалия для остальных ребят из группы, я не помню.

Каникулы

Каникулы – это волшебное слово. В остальное время, кроме сессий я особенно тоже не напрягался, но каникулы, есть каникулы. Я пару раз еще съездил на военные турбазы. Отец в ту пору купил катер со стоянкой на Икшинском водохранилище. Первое время возня с мотором и катание очень увлекали, потом надоело. Из серьезных каникулярных поездок не могу не рассказать о двух: про Сахалин и Прибалтику.

В конце второго курса мы с Марком, наученные горьким опытом предыдущего трудового семестра начали рекогносцировку заранее. Разведданные показали, что формируется большой отряд на Сахалин и маленький – на Курильские острова. Чтобы попасть в списки, нужно было заручиться поддержкой в комитете комсомола. Близких знакомых там ни у Марка, ни у меня не было.

Может быть, это была особенность нашего института, но все комитетчики, кого я знал, были редким дерьмом, и общаться с ними не было никакого желания. А тут – надо, что поделаешь? Артюша нас привел, к одному, взяли бутылку, тот поморщился, конечно, но принял и даже посидел с нами минут пятнадцать. Он объяснил нам сиволапым, что для того, чтобы попасть в отряд нужно чем-нибудь отличиться, в крайнем случае, нужно уметь петь, плясать или играть музыку, а выявлять все это будут в специально организованном походе. На следующий день мы были в списках походников.

Все походники были предупреждены, что водки – ни-ни. Выпить у костра и даже схоронившись в палатке – святое дело, но поехать на Дальний Восток хотелось сильнее, поэтому не взяли с собой ни капли. В походе я показал свою сноровку в установке палаток и разжигании костров. Марк взял гитару и мы с ним, как дураки трезвые, развлекали народ песнями Высоцкого и комсомольско-молодежным репертуаром. А комитетчики все напились почти до бесчувствия, но нас с Марком записали в агитбригаду сахалинского отряда.