Взгляд перед смертью (СИ)

Джон несколько раз приглашал Молли поужинать, пару раз они сходили в кино. С Молли он отдыхал душой, она была очень тактичной, никогда не расспрашивала о тяжёлых афганских буднях, смеялась над шутками Джона, при этом на её щеках появлялись очаровательные ямочки.

– …Я просто обалдел и говорю ему: каким образом мы могли договориться вечером, если меня даже дома не было?! А он мне: я не виноват, что ты не слушал!

– Вполне представляю. Знаешь, вчера Шерлок пришёл в морг, а к нам как раз привезли новый труп. Мужчина, у нас работал, я его знала, добрый был человек. Так вот, Шерлок принялся избивать его плетью!

– Серьёзно? Зачем?

– Я спросила: «Плохой день?». Подумала, ну, может, он так выплёскивает негатив. А Шерлок говорит: от кровоподтёков зависит алиби подозреваемого.

– Да уж, в этом он весь. А я тебе не рассказывал, как три дня назад в холодильник заглянул, а там – голова! Вот ей-богу, мёртвая голова на подносе! Я чуть не поседел!

– А-а, это он у меня выпросил. Прости, Джон.

– Нет, но он же мог предупредить, паразит!..

Так, за лёгкой и приятной беседой, проходили их встречи.

Из Молли наверняка получилась бы идеальная супруга – работящая и заботливая.

Кошмары преследовали Джона всё реже и реже, а потом и вовсе прекратились, даже нога перестала беспокоить. Да и с работой повезло – устроился терапевтом недалеко от дома. Джон был абсолютно доволен жизнью.

И в эту жизнь теперь прекрасно вписывались расследования и погони. Их принёс с собой тот самый невозможный кучерявый завсегдатай морга, от безответной страсти к которому Джон собирался избавить Молли.

~

Делить с кем-то жилплощадь оказалось не настолько невыносимо, как изначально предполагал Шерлок.

Правда, привычный вид гостиной немного изменился. Точнее, он стал больше походить на порядок. Конечно, раньше приятно было смотреть на брезгливое выражение Майкрофта, изредка посещающего Бейкер-стрит, но, с другой стороны, длинноносый старший братец перестал менторским тоном заявлять: «Шерлок, даже двухлетний ребёнок умеет собирать свои игрушки».

На кухне стало пахнуть мятой, а не химикатами. Чай теперь можно было получить в любое время суток, не вставая с дивана. Джон ворчал, беззлобно поддразнивал, даже подушкой кидал, но заваривал. И приносил.

Наличие собственного врача на месте преступления автоматически исключало необходимость в судмедэкспертах Скотланд-Ярда. Хотя они и раньше больше мешали, чем оказывали помощь, но теперь у Шерлока появился более чем обоснованный повод выставить Андерсона вон.

Особую прелесть приобрела поимка опасных убийц. Одно дело, когда ты бежишь за ними один, не имея при себе никакого оружия кроме интеллекта, и совсем другое – когда спину прикрывает бывший солдат, отлично умеющий драться, да ещё с пистолетом в руке.

Джон вошёл в жизнь Шерлока так непринуждённо, словно всегда находился рядом. Досье, собранное на него Майкрофтом, полностью соответствовало действительности. Джон был готов почти на любую авантюру – даже на небольшое нарушение закона, – если только это не выходило за рамки его моральных принципов.

Шерлок, который раньше не слишком много времени уделял вопросам нравственности и этики, поймал себя на том, что начал иногда взвешивать слова перед тем, как их произнести, потому что не хотел ощутить на себе порицающий взгляд соседа друга. А похвала Джона, на которую тот не скупился, вызывала у Шерлока чуть ли не эйфорию.

Было кое-что ещё. Джон одевался в невообразимо ужасные бесформенные свитера, но Шерлок отчасти радовался этому: незачем кому-то постороннему видеть Джона в футболке или костюме. Этот кто-то мог бы просто изойти слюной. Телосложение Джона отвечало самым взыскательным требованиям: развитые мышцы рук и спины, подтянутый живот, никаких жировых отложений. Если же прибавить к этому добрую искреннюю улыбку и небесно-голубые глаза… Но, похоже, сам Джон понятия не имел о собственной привлекательности. А Шерлок неожиданно для себя столкнулся с совершенно алогичным желанием раздеть другого человека (что случилось впервые, если не считать стремления снять одежду с трупа при осмотре, но ведь это совсем другое дело).

В Ярде их уже прозвали неразлучной парочкой. Особенно после того, как Джон дал гневную отповедь Салли Донован, снова обозвавшей Шерлока фриком. Тогда они покидали место преступления в ошарашенной тишине.

Шерлок был готов признать, что Джон Ватсон – именно тот, кто предназначен ему судьбой, но один диалог через неделю после знакомства не позволил развиться иллюзии.

– Джон, хватит бегать за Молли, ты мне нужнее дома.

– Шерлок, она мой соулмейт. Я её видел.

В тот момент Шерлок лишь поморщился, не подозревая, чем обернётся подобная ситуация. Стоически решил: ладно, опять мимо. Значит, всё-таки его родственной душой был Стэн. Или Майк. Но с каждым днём узнавания Джона Шерлок понимал: ему никто не нужен, кроме этого человека. Он погружался всё глубже в омут и не видел выхода.