Взгляд василиска

Удивительно, каких только людей нет в многомиллионном городе, где, как в Ноевом ковчеге, найти можно, что называется, каждой твари по паре. Если знать, разумеется, где искать. Но Илья знал, где и как искать тех, кто мог бы, если и не заменить организацию, которой у Караваева теперь не было, то, во всяком случае, облегчить ему «жизнь». Контактный телефон Ивана Типунова выдал Илье диспетчер цюрихского отделения АВВК[58], но, естественно, не сразу, а только после того, как удостоверился, что известный ему по прежним обращениям абонент Паладин и сам числится в списках ассоциации под именем Якоб де Куртнэ и, соответственно, является именно тем, за кого себя выдает. Последнее означало, что Паладин не только имел ключи доступа к «внутреннему пространству» организации, но и знал оба пароля: общий и «абонентский». Ассоциация Ветеранов Вооруженных Конфликтов уже более двадцати лет служила легальным прикрытием международного союза наемников, что, впрочем, являлось секретом Полишинеля для всех заинтересованных сторон. Кое-кто знал так же и то, что «диспетчерская», тщательно скрытая в недрах официально зарегистрированной в семи разных странах «общественной» организации, исполняет роль вербовочного пункта. Но о том, как с ней связаться, знали немногие, и Илье пришлось рискнуть. Если кто-нибудь когда-нибудь заинтересуется Паладином, то «особые приметы» — ключи доступа и пароли — выведут его на ФОВИ[59], а расследование там, внутри высшего руководства запрещенной в Греции, Византии, Эмирате и Иудее организации, если таковое, конечно, вообще может случиться, заставит некоторых людей задуматься над вопросом, была ли смерть Аспида непреложным фактом, и не оставил ли он, если действительно умер, приемника? Однако кто не рискует, тот не пьет шампанское. И Караваев решил рискнуть, тем более, что другого способа быстро найти квалифицированных специалистов у него не имелось.

С Иваном Типуновым он встретился лично. Встреча состоялась в небольшом ресторанчике за Нарвской Заставой и представляла для Ильи дополнительный риск. Изменить внешность кардинальным образом он не мог, а грим — легко различимый на близком расстоянии — мог опытного человека просто отпугнуть. С другой стороны, делать свои приметы известными кому бы то ни было, Караваев не хотел, поэтому кое-какие меры для защиты своего инкогнито все-таки предпринял. Он покрасил волосы, став седеющим блондином, вставил в глаза контактные линзы голубого цвета, приклеил усы подковкой, и, надев на правое колено лангет, стал хромцом, что объясняло и наличие палки в руках, на которую он тяжело опирался при ходьбе, а так же некоторую, вполне естественную для хромца, сутулость. Сменил Караваев и стиль одежды, выбрав для нового образа костюм тройку, который вместе с длиннополым серым плащом хорошо скрадывал его все еще атлетическое телосложение, и белоснежную рубашку с черным галстуком. Ортопедические ботинки и вполне принятые в их кругах перчатки из тонкой кожи на руках довершали портрет немолодого мужчины с богатым военным прошлым. Типунов тоже, судя по всему, предпринял некоторые меры предосторожности, но его грим Илью волновал мало, как и тот парень, который следил за ними в бинокль из припаркованной напротив ресторана машины. Он только спросил Ивана — «Твой?» — и, получив утвердительный ответ, перешел к делу.

Сначала, как водится, поговорили о «жизни», имея в виду, где и когда Типунов приобрел боевой опыт. Конкретные операции пока не назывались, но страны и стороны, в армиях которых служил человек, имевший очень характерную кличку Механик, были названы, и Илью вполне удовлетворили. Южная Африка, Мексика и Западный Китай, учитывая возраст Механика — а ему, на взгляд Ильи, было чуть больше тридцати — сказали Караваеву даже больше, чем он ожидал узнать при первом знакомстве. Внешний вид волонтера ему тоже понравился. Иван оказался худощавым, чуть сутулым мужчиной с умным и, пожалуй, интеллигентным лицом, несколько рассеянным взглядом карих глаз, что, по мнению Ильи, скорее говорило в пользу наемника, чем наоборот, и руками рабочего человека.