Взгляд василиска

   - Случилось, - Купцов наконец посмотрел прямо на Вадима, и выражение его глаз сказало Реутову все остальное, хотя подробностей при таком способе коммуникации узнать было и нельзя. - Видит бог, я вам обязан, Вадим Борисович так, как мало кому в мире. Ольга для меня все, но если меня не станет, кто позаботиться о ней?

   - И что это значит? - Спросил Реутов.

   - Я не знаю, во что вы, Вадим Борисович, оказались замешаны и, честно говоря, знать не желаю. Я только удивлен, что это случилось именно с вами ... Никогда бы не подумал ...

   - Не тяните, - усмехнулся Вадим, которому, на самом деле, было не до смеха. Растерянный, испытывающий страх Купцов производил странное и страшное впечатление.

   - Мне приказали вас найти и захватить, - с видимым напряжением сказал Купцов и отвел взгляд.

   - Чего же вы меня кофеем взялись поить?

   - Потому что не по-людски это ...

   - Не по-людски, - повторил за ним Вадим. - А если я сейчас побегу?

   - Поздно, - покачал головой Купцов. - В доме трое моих охранников и они вооружены. Вы и до двери-то добраться не успеете.

   - Понятно, - кивнул Вадим. - Значит, решили угостить напоследок и сдать.

   - Значит, так, - глухо ответил Купцов. - Мне просто некуда деться.

   - Звучит убедительно, - Реутов вдруг почувствовал, как уходят страх и напряжение. Голова была ясной, сердце спокойным, и он знал, что надо делать.

   - Иван Фелоретович, - спросил он. - А вы где в войну были?

   - Где и все, - удивленно поднял на него взгляд Купцов. - Я же сорок первого года, вот на второй год и призвали.

   - А служили где? - Как ни в чем не бывало, продолжил расспросы Реутов.

   - Тыловая служба мотострелкового полка, а почему вы спрашиваете?

   - Я потому спрашиваю, - ровным голосом объяснил Вадим. - Что я тогда тоже в армии был. Удивлены?

   - Признаться, удивлен, - нахмурился Купцов.

   Ну что ж, он, наверняка, не стал бы тем, кем стал, если бы не умел чувствовать, чем ветер пахнет.

   - Тогда я вас, пожалуй, еще раз удивлю, - усмехнулся Вадим, видя, что его спокойный тон заставляет собеседника нервничать.

   - Я, Иван Фелоретович, войсковой старшина в отставке. А служил я в 8-й казачьей бригаде. Черной. Приходилось слышать?

   - Старшина? - Ошарашено вскинулся Купцов. - Черной?

   - Сиди тихо! - Приказал Реутов, в руке которого уже появился марголин. - И слушай внимательно. Там, - он чуть повел головой в сторону двери на веранду. - Мой напарник с девятимиллиметровым автоматом. Если твои дурни сюда сунутся, пошинкуем в капусту и тебя и твоих телохранителей. А потом я с огромным удовольствием разнесу в дребезги череп Ольги Григорьевны, так что никакой Оганесян ей уже не поможет. Ты меня понял?

   - Понял, - тихо ответил Купцов, который, по-видимому, такой разговор понимал очень хорошо. Впрочем, судя по всему, то, что так заговорил с ним "добрый доктор Айболит", которого он совсем уже собрался сдавать какому-то своему пахану - "Ну не полиции же, в самом деле?!" - повергло Ивана Фелоретовича едва ли не в полное изумление. Тем сильнее оказался эффект.

   "Психология, однако".

   - Ну вот и славно, - снова усмехнулся Реутов, ощущая удивительный подъем, который ему, однако, совсем не понравился.

   "Революционный невроз ..." - но мысль эта лишь мелькнула на мгновение и исчезла, подавленная требованиями момента.

   #1 Революционный невроз (1906) - книга французских психиатров http://lib.rus.ec/a/46697Огюстена Кабанеса и http://lib.rus.ec/a/46698Леонарда Насса, рассказывающая среди прочего о том, как становятся способны на преступления и зверства самые обычные люди, охваченные страхом, паникой, ненавистью и другими сильными чувствами.

   - Вызовите своих людей и прикажите им сложить оружие, - сказал он вслух.

   - Решитесь стрелять? - Кажется, Купцов начал уже приходить в себя.

   - Даже не сомневайтесь, - предупредил Вадим, все еще надеясь, что возникшую ситуацию можно будет разрешить миром.

   - Степа! - Крикнул Купцов, но, по-видимому, Степа слышал их разговор из-за прикрытой двери, ведущей в глубину дома. И не он один.

   Вадим уловил движение в глубине кухни, дверь в которую так и осталась открыта, и в то же мгновение распахнулись еще две двери, та, что вела в прихожую и другая, к которой обернулся Купцов, обращаясь к своему Степану. Коротко ударила автоматная очередь, раздался звон бьющегося оконного стекла, и Реутов вылетел из кресла, стремительно смещаясь с линии огня, и одновременно кидая нож и стреляя из марголина. Все про все заняло считанные мгновения, но большего и не понадобилось. Один из нападавших - "Степа?" - был убит наповал. Второй - с перебитыми автоматной очередью ногами - жутко кричал на пороге гостиной, а третьему нож Реутова по рукоять вошел в правое плечо, так что тот выронил револьвер и теперь с удивлением пялился на свое плечо, вероятно, не до конца еще осознав, что же с ним случилось, и, не успев ощутить боль.