Взгляд василиска

То, что с мастеровыми надо договариваться, Алеша понял еще во время ремонта «Боярина». Даже матросов, которым можно было просто приказать, лучше было заинтересовать в результатах конечного труда. Кому внеочередной отпуск на берег, кому лишнюю чарку. Кому-то пусть небольшую, но денежную награду. Что уж тут говорить о вольнонаемных рабочих! Большое впечатление на молодого капитана второго ранга также произвели мастеровые Балтийского завода, приехавшие вместе с Макаровым. Отлично знающим своего дела специалистам достаточно было поставить задачу обеспечить материалами и своевременной оплатой. После чего они споро принимались за дело. Свои учетчики, техники и инженеры придавали маленькому филиалу большого завода необходимую независимость от погрязшего в рутине порт-артурского портового управления. Нечто подобное великий князь решил организовать и в Дальнем. Средним руководством идея члена императорской фамилии была принята если не с воодушевлением, то хотя бы с полным пониманием. Оставалось решить вопрос с работниками. Поскольку как говорить с мастеровыми Алеша не имел ни малейшего представления, речь держал Вершинин.

– Господа рабочие! – начал бывший некогда народовольцем подполковник. – Когда коварный враг внезапно напал на нашу обожаемую Родину, все мы должны сплотиться в едином порыве…

Увы, если когда-то порт-артурский градоначальник и был агитатором, эти времена давно прошли. Первым это понял держащийся в стороне жандарм, пробурчавший про себя: «Понятно, отчего ваше “хождение в народ”[57] провалилось».

В ответ на высокопарную речь в толпе рабочих послышались смешки, затем недоверчивое ворчание и даже выкрики:

– Не гони дуру, ваше благородие! Где ты вокруг Расею видишь?

Подполковник смешался и замолчал, Микеладзе зорко следил за выражавшими недовольство, но не вмешивался, и тогда вперед пришлось выйти Алеше.

– Простите, как мне к вам обращаться? – спросил он кричавшего.

– Русский рабочий! – отозвался тот под одобрительные смешки товарищей. – А ты кто?

– Я тоже русский человек, – пожал плечами великий князь. – И отец мой русский, и дед был русским. Так вот, господин рабочий, мой дед когда-то сказал: «Где хоть раз поднялся русский флаг, там не должно его спускать, потому что это уже Россия»[58]. Да, Порт-Артур не всегда был русским городом. Но вы полагаете, что надо ждать, пока враг нападет на Владивосток или Хабаровск? Или, может быть, даже Санкт-Петербург? А пока этого не случилось, то пусть ваши братья гибнут на кораблях! Теряют руки, ноги, становятся калеками.… По мне, так лучше оборонять Квантун, чем Приморье или Байкал!

– Ладно, ваше императорское, – отодвинул бузотера в сторону седоусый мастеровой, – мы тоже люди русские и совесть пока не потеряли. Только вот у нас семьи, и их кормить надо, а в порт-артурских мастерских известно как платят. Только чтобы ноги не протянули, оттого там дельных работников и не видно.

– Платить вам будут сдельно по расценкам КВЖД, учетчики и техники тоже будут наши, – встал рядом с Алешей инженер Сахаров. – Материалы также будут с наших складов, так что за этим дело не станет.

– А работать будем в Артуре?

– Флот там.

– Жаль, у нас тут и мастерские оборудованы, и доки, хоть и небольшие, есть… да и на работу проще добираться!

– Вопрос немаловажный, – шепнул инженер великому князю.

– Я думаю, это мы решим, – ответил тот.

После разговора с рабочими Алеша предложил разделить их на две группы. Меньшую, составленную преимущественно из молодых и бессемейных мастеровых, отправить в Порт-Артур, а большую загрузить работой на месте. После чего, отправившись к Макарову, предложил ему свой план. Дело было в следующем: входившие в состав эскадры миноносцы делились на два отряда. В первый входили корабли, построенные за границей и оттого имевшие лучшее качество. Второй составляли отечественные миноносцы, техническое состояние которых было, мягко говоря, удручающим. Впрочем, дело было не столько в месте постройки, сколько в отсутствии необходимого ремонта. Перед войной их держали в состоянии двадцатичетырехчасовой готовности, что не позволяло проводить никаких работ. Как только началась война, стало вовсе не до обслуживания и без того не слишком надежных механизмов. Поэтому не случайно, что большинство трагических происшествий случалось как раз с кораблями из второго отряда.