Взятие Казани и другие войны Ивана Грозного

Но для Девлет-Гирея укрепление, появившееся на его территории (а Запорожье относилось к крымским владениям), стало очень неприятным сюрпризом. Он бросил на Сечь все свои силы. Татары осаждали и штурмовали Хортицу 24 дня, но взять ее так и не смогли, ушли не солоно хлебавши. А в это же время кабардинцы, адыги и гребенские казаки атаковали с другого фланга, захватили города Темрюк и Тамань. А донские казаки впервые вышли в море (по крайней мере, к 1556 г. относится первое упоминание об этом). Отряд атамана Михаила Черкашина погромил окрестности Керчи. Хан был в ужасе. Счел, что его атакуют передовые отряды, а за ними придет войско самого царя. Девлет-Гирей «у турского салтана помощи просил», писал, что Крым погиб, если Порта не возьмет его под защиту. Крымцы жаловались, что Россия действует по казанскому сценарию — дескать, там тоже сперва напустили казаков, а потом завоевали… Еще одного врага нашей страны, князя Юсуфа, победил и убил его брат Исмаил, захватил ногайскую столицу — г. Сарайчик и доносил Ивану Васильевичу: «Врага твоего уже нет на свете… я властвую надо всеми улусами».

К сожалению, отношения Москвы с казаками складывались отнюдь не безоблачно. Руководители внешнеполитического ведомства Адашев и Висковатый повели переговоры с Исмаилом, склоняя его принять подданство царю. Но между ногайцами и казаками издавна шли столкновения. То степняки налетят на казачьи городки или идут на Русь за полоном, то казаки отбивают полон и угоняют у ногайцев лошадей, овец. Мурзы поставили условие — убрать казаков с Волги. И Адашев с Висковатым в угоду своей политике пожертвовали интересами тех, кто обеспечил государству победы. В обмен на присягу о верности пообещали ногайцам, что царь поставит на Волге стрельцов и «казаков добрых вам на береженье», а прочих «всех сгонит». Для этого был назначен воевода Кобелев. В Москву вызвали и героя взятия Астрахани Ляпуна Филимонова, поставив его во главе «казаков добрых», официально зачисленных на службу. Других прежних товарищей он должен был преследовать и изгонять. Кончилось это плачевно. Когда Филимонов вернулся на Волгу, соратники сочли его поведение изменой казачьему братству. Вызвали на круг. А приговор за измену был один: атамана казнили.

Но в целом подобные эксцессы не смогли разрушить союз государства и казачества. А покорение Астрахани, нейтрализация Крыма и ногайцев решили судьбу казанского мятежа. Его поддержка пресеклась, расчеты на внешнее вмешательство рушились. И в том же 1556 г. восстание стало угасать. Способствовала этому и умная политика царя. После первых карательных экспедиций, ливших кровь, но не приносивших реальных результатов, он велел закреплять успехи строительством крепостей. Были основаны Лаишев, Чебоксары. В них размещались гарнизоны, брали под контроль сопредельные области. А наряду с наказанием врагов Иван Васильевич, по своему обыкновению, потребовал применять милость. Тем, кто изъявлял покорность, даровали прощение, налоговые льготы. Ко всему прочему, их еще и награждали, отдавая опустошенные земли непокорных. И замирялись татары, башкиры, вотяки. Последней, в начале 1557 г., прислала делегатов в Москву луговая черемиса. Покаялась и получила амнистию. На восточной окраине наконец-то воцарился мир.

Глава 5. Балтийский узел

Пока Россия вела войны на востоке, западные соседи не вмешивались. Но и назвать их безучастными наблюдателями было трудно. Сигизмунд II кисло поздравлял Ивана IV по поводу «христианских побед» над «общим» врагом, а сам подталкивал хана к нападениям на Русь и отправлял в Крым возы с деньгами (деньги-то были не бумажными, а металлическими, их в буквальном смысле слова перевозили на телегах). А шведский король Густав I развил бурную дипломатию, предложив Польше, Дании, Ливонии и герцогу Прусскому создать коалицию против России и окоротить ее «усиление». Узнав, что связи с нашей страной установили англичане, Густав немедленно обратился к ним, убеждая прекратить эти контакты, «несогласные с благосостоянием Швеции», и запретить торговлю, дающую русским дополнительные ресурсы.