Взлет Андромеды (СИ)

Это – азиатчина, варварство в самом худшем виде! Изжитое в Европе с времен древнего Рима с его vae victis – «горе побежденным». Но не забытое русскими – с тех пор, как монгольские орды, подошедшие к стенам их городов, сводили всю дипломатию к требованию правителю, «дай Рязань» или «дай Галич». Дай – иначе мы все тут разрушим, сожжем, и сами возьмем что останется. Логика дикаря с большой дубиной – для которого размер этой дубины есть единственный аргумент.

Сегодня Сталин поступил как дикарь, пригрозив великой цивилизованной державе, Соединенным Штатам Америке, своей большой ракетно-атомной дубиной – просто потребовав в стиле Чингисхана, «дай Гуаньчжоу». При этом нам великодушно было позволено оставить себе наш Гонконг – но что будет завтра, если русский властитель изменит свое мнение? Если он захочет взять себе и Гонконг, и Гибралтар, и еще что-то – или сразу, ввести в Британии коммунистический строй, иначе же… Что мы тогда сможем ему ответить?

Сталин сказал – «дай Гуаньчжоу». Сказал это не одному президенту Эйзенхауэру, а всему цивилизованному миру. Показав, что правила, принятые в нем – для коммунистов, ничто! Нанеся глубокое оскорбление – в том числе и нашей державе. Но, поступив так, он сам расписался в своем дикарстве, вычеркнув себя из нашего списка цивилизованных людей!

Варвар, вкусивший завоеваний – не остановится уже никогда. Пусть сейчас он миролюбив – как удав, проглотивший и переваривающий очередную добычу. Но что будет завтра, когда он проголодается – чья очередь следующая, стать обедом?

Сталин – это Чингисхан сегодня. Обложка журнала «Тайм», декабрь 1955 (альт-ист).

Портрет Сталина, в старинном монгольском шлеме. Черно-красные тона, темные силуэты диких всадников, пламя пожара над городом – средневековые дома, но тени от них похожи на небоскребы Нью-Йорка.

Д.Эйзенхауэр, Президент США (разговор по телефону). 25 декабря 1955.

– Эйб, как у нас дела? Можете ли ускорить? Я знаю, черт побери, что планировали в январе! Но было бы очень желательно, через два-три дня. Да, пока не истек срок, что нам дал Джо, убраться из Китая! И очень кстати пришлась бы – наша козырная карта на стол. Скажите этому немцу, чтоб постарался! И вы тоже – ради величия Америки. А уж я не забуду!

Космодром на мысе Канаверал, 28 декабря 1955.

Это должен быть день американского реванша! Или катастрофы – но о том думать не хотелось.

Русские запустили пять дней назад уже четвертый свой Спутник (второй в этом месяце!), и он летал сейчас по орбите, вещая по радио на два голоса – русский Вождь Сталин желал успехов и счастья в будущем Новом Году, а Его Святейшество Папа поздравлял с Рождеством. В то время как Соединенные Штаты упустили время, безнадежно и преступно!

А ведь это должен был сделать он, Вернер фон Браун – первый ракетчик мира! Русские назвали имя своего главного конструктора – Сергей Королев – что про него известно: работал в Реактивном НИИ СССР еще до войны, в одно время с самим фон Брауном, однако же занимался тогда крылатыми ракетами и ракетопланами, а после вообще был арестован и едва не сгнил в Гулаге (вот так Сталин обращается с цветом науки своей страны!), был освобожден уже в сорок втором; именно он в побежденной Германии отбирал людей, научные материалы, оборудование для вывоза в СССР ради участия в неких секретных проектах (теперь ясно, в каких!). То есть, у русских в год их Победы не было никакого задела по баллистическим ракетам, с перспективой полета в космос – иначе они бы не бывшего каторжника поставили во главе, а того, кто двигал русский Проект, пока Королев катал тачку на Колыме. Зато тогда русские захватили сразу все – научную базу со всеми экспериментальными данными, уникальное оборудование, испытательные стенды, и конечно, инженерно-технический персонал! И судя по всему, сумели оценить, что попало им в руки, и распорядиться этим с высокой эффективностью – в то время как он, главный творец всего, успел сбежать от наступающих красных орд и лишь с тем, что можно в портфеле унести – сначала в Данию (где едва не принял идиотскую смерть от рук взбунтовавшихся «дойче казаков» во время пресловутого «парада пленных»), затем в Швецию, и наконец в США. Потому, фон Браун был вполне искренен, считая что «весь успех русских основан на украденном у немецкого гения», то есть у него. И жаждал реванша!

И ведь сначала его не слушали – лишь теперь сменили благостный сон на бешеную активность. Первые годы в Америке он был тут вообще никто, безработный неудачник – на жизнь зарабатывал лекциями и статьями в «Кольерс» о космических полётах, консультантом у Диснея (в телепередаче о космонавтике), и даже в Голливуде на «Юниверсал» – и то ему не раз там приходилось слышать, наподобие: