Взлет и падение ДОДО

– Итак, – сказала Эржебет, – что бы я ни сделала, магия через семнадцать дней исчезнет, но если я в эти семнадцать дней наложу на себя заклятие, то когда-то смогу ее возродить.

– Да.

– Что я буду делать все эти долгие годы? Как продержусь? Я ничего, кроме магии, не умею.

– Не знаю, – опешила я. – Но знаю, что вы справитесь. В будущем, где мы встретились, больше чем через сто лет, вы жили в таком месте, где у вас было все необходимое, значит, у вас откуда-то появились деньги. Может, вы нашли себе богатого мужа и унаследовали его состояние. А может, стали учительницей или научным работником либо обратились к Фуггерам. Запомните эту фамилию, Эржебет, а также слова «ОДЕК», «Фейсбук» и… – У меня голова пошла кругом. Что еще я должна сказать? Что еще, по словам дряхлой Эржебет, я ей сообщила? – Не знаю, Эржебет, к большому моему сожалению. Знаю только, что если бы вы не согласились, меня бы здесь не было.

– Я вас сюда перенесла?

– В этот раз – нет. Но чаще всего в прошлое меня переносили именно вы.

Она нахмурилась:

– Зачем вам так часто переноситься в прошлое?

– Мы работаем на правительство Соединенных Штатов. Оно поручает нам путешествовать во времени.

Взгляд ее на мгновение просветлел.

– И я тоже это буду делать? Путешествовать во времени?

– Вы ни разу не выразили подобного желания, но, думаю, в принципе такое возможно. Если захотите, мы это обсудим – но только если вы наложите на себя заклятие и перенесете меня обратно в мое время.

Она надула губки.

– Отчего магия через семнадцать дней закончится?

– Очень сложно объяснить. Технология – вроде всего того, что вы видели в Хрустальном дворце – мешает магии. Через две с небольшим недели произойдет чрезвычайно важный технологический прорыв, который с нею покончит.

– Почему просто не предотвратить этот технологический прорыв? – спросила Эржебет.

– Он слишком важен для остального мира.

– Важнее магии?!

– Да, – ответила я и по неудовольствию на лице Эржебет поняла, что убедить ее будет труднее, нежели я рассчитывала.

– Технология не должна быть важнее магии, – пылко проговорила она. Очень пылко и очень наивно, ведь она была девятнадцатилетней девушкой. Не стовосьмидесятилетней старухой в обличье девятнадцатилетней девушки. – Я не допущу этого технологического прорыва. В чем он состоит?

– Это слишком далеко, – ответила я. – Где-то в Пруссии.

– У меня есть подруги в Пруссии. Я с ними свяжусь и поручу им вмешаться.

– Это вызовет диакроникуш ньираш.

Из Эржебет как будто выпустили воздух.

– Лучше бы я этого не знала, – сказала она.

– Иного пути нет. – Я никогда особо не верила в судьбу, но меня глубоко потрясло, как все сошлось. Я попала сюда из-за предательства Грайне, однако теперь ясно, что это было неизбежно. Возможно, в других Нитях я оказалась здесь по каким-то иным причинам.

– Мне надо подумать, – промолвила Эржебет. – Вы просите очень, очень много. Вы это понимаете?

– Понимаю. И не стала бы просить, не будь это чрезвычайно важно. Позвольте передать вам нужные сведения на случай, если мы сейчас расстанемся.

Я вытащила из ридикюля мой дневник и быстро записала карандашом главное: слова «ОДЕК» и «Фейсбук», примерную дату нашей встречи в будущем, «Тристан Лионс» и «Фуггеры (банк)». Затем, вспомнив, что она произвела на Тристана впечатление своими познаниями о механике ОДЕКа, я набросала, сколько вспомнила из пятилетней давности разговоров Тристана и Оды-сэнсэя о создании ОДЕКа. Эржебет неуверенно приняла у меня вырванный листок, проглядела и угрюмо убрала к себе в сумочку. Я задохнулась от благодарности.

– Так вы согласны?

– Было бы лучше, если бы кто-нибудь старился вместе со мной. – Она повеселела. – Может быть, мой любовник?

– Не годится. Вы же знаете поговорку: «Трое могут сохранить секрет, если двое из них умерли»? Вам и без того трудно будет все скрыть.

– Тогда вы должны остаться и составить мне компанию до вашей смерти. К тому времени я найду кого-нибудь еще. Если я задержусь надолго в одном месте, там заметят, что я старею слишком медленно. Это вызовет подозрения. Мне нужны будут компаньонки. Вы станете первой из них.

– Эржебет, я не могу этого сделать. Мне надо назад в свое время. Я должна предупредить друзей, что происходит ужасное. А иначе ваша жертва в конечном счете окажется напрасной.

Она устало потерла ладонями лицо.

– Я не могу столько всего сразу обдумать. Мне нужно время.

– Времени нет, – с жаром проговорила я и, обернувшись, увидела, что к нам приближаются ее родители. Отец укоризненно хмурился. – Пожалуйста, подумайте обо всем, и встретимся снова как можно скорее. Завтра?

– Завтра мы едем в Будапешт. – Она опустила взгляд. – Я не могу вам помочь. И не стану продлевать себе жизнь, чтобы помочь вам в будущем. Вы просите непосильного.

– Пожалуйста, Эржебет, – взмолилась я. – Пожалуйста, измените свое решение. Если вы мне не поможете, я увязну здесь навсегда.

– Я не хочу быть вашей тюремщицей, но не стану и вашей спасительницей, – проговорила она почти виновато. Затем с принужденной улыбкой встала навстречу родителям.