Взлет

Была также широко анонсирована программа создания специальных санитарных самолетов «для перевозки раненых на носилках». Я крайне осторожно подходил к ускорению военного прогресса в авиационной технике, хотя последние аппараты моего авиазавода уже были вполне пригодны для использования в качестве и истребителей, и разведчиков, и бомбардировщиков. Скажем, «Почтовый-2» развивал скорость до ста семидесяти километров в час при полезной нагрузке в десять пудов, каковой вполне хватало для пулемета с боезапасом и летнаба, надо было только поиграть с центровкой. А «Воздушный лимузин», уже выпущенный серией из двадцати единиц, способен был поднять шесть пассажиров и держаться в воздухе почти восемь часов. Причем каждый из пассажиров мог взять с собой багаж весом в полпуда, а в полете они обслуживались экипажем из трех человек, в состав которого входил специальный «воздушный проводник». Правда, скорость этого самолета составляла всего сто десять километров в час. Но при замене высокой и широкой пассажирской кабины с роскошными панорамными стеклами, с туалетом, самоваром, лесенкой на верхнюю прогулочную палубу, балконами на примыкающей к пассажирской кабине части крыльев на более узкое коробчатое «тулово» (французское слово «фюзеляж» в этом мире не прижилось) она должна была возрасти километров на двадцать, а то и на тридцать. С полезной же нагрузкой и так было все нормально — хватало и на бомбы, и на турельную установку.

Но главное — нам удалось сохранить все эти действия в секрете. Впрочем, как мне представляется, это оказалось возможным только вследствие того, что истекший год был очень богат на события, оттянувшие на себя внимание политиков, газетчиков и разведок. Если сказать кратко, мир начал скатываться в хаос, который явно должен был закончиться мировой войной. Хотя поначалу все думали, что опять удастся вывернуться.

Ну, естественно, все началось жесточайшим кризисом с Германо-американским обществом промышленности и судостроения. Несмотря на тщательнейшую подготовку, продуманную многоступенчатую структуру выведения средств и строжайшее соблюдение секретности, мы несколько раз едва не засыпались. Более того, из собранных по всем странам средств нам удалось аккумулировать всего около двух миллиардов — остальное пошло на текущую работу контор, финансирование прессы, взятки политикам и полиции, ну и выплаты счастливчикам, успевшим снять деньги до того, как мы начали сворачивать операцию.

Ну а что вы хотели? Двадцать процентов в месяц — это двести сорок процентов в год! Если считать усредненно, на выплаты одному счастливчику, с учетом содержания персонала, аренды помещений, перевозки и остальных расходов, шли деньги, полученные с четырех, а то и с пяти менее удачливых «инвесторов». Еще несколько десятков миллионов было оставлено наличкой в разных конторах и разграблено при разгроме. Это очень помогло запутать следы, ибо сколько там было точно — никто не знал, а слухи в народе ходили о гигантских суммах. Так что из САСШ нам удалось вывезти всего около ста миллионов. Да и то по большей части не деньгами и золотом, а оборудованием, скотом и сельскохозяйственной продукцией. Скажем, мы импортировали племенных бычков породы «черный Ангус», считающейся лучшей мясной породой мира. На них были заключены долговременные контракты, и за три ближайших года американцы обязались поставить нам во Владивосток около полумиллиона голов годовалых бычков и телок…

Остальные средства сейчас лежали мертвым грузом, вложенные в золото, укрытое в банковских хранилищах и в подвалах заранее снятых вилл, во множество обезличенных счетов и пакеты акций. И вытаскивать их сейчас было бы смерти подобно. Придется подождать годик-другой, пока все не успокоится.

Впрочем, эта афера затевалась в первую очередь именно для того, чтобы обеспечить моим ребятам, вложившим в запущенные мной проекты все свои деньги без остатка, некоторую резервную финансовую подушку — так что такое развитие событий можно было считать вполне нормальным.

К тому же резкие колебания американского фондового рынка вследствие этой аферы позволили нам вполне легально немного расширить свое участие и в некоторых других перспективных компаниях, используя наши законные активы в САСШ. Но сейчас рынок все еще «лежал», и эти инвестиции денег нам пока не принесли. А вздумай мы сейчас продавать активы — так еще и потеряли бы.