Взлетная полоса

– Конкретнее вам должны поведать об этом сами сотрудники. Если же они ничего вам не расскажут, значит, они ничего не замечали. Следовательно, Кирилл поработил их больше, чем я своих, хотя я деспот и тиран, а он был – как же! – благодетелем человечества. Но поверьте мне, господин сыщик, тайное всегда становится явным. Хотите проверить работу начальника – посмотрите, как работают подчиненные в его отсутствие. Если после гибели Кирилла с агентством «Гаррисон Райт» все будет в порядке, значит, я заблуждался. Однако предвижу, что без Кирилла их ждет скорый и неминуемый крах.

Того, кто избил Жанну, все-таки нашли. Это даже не составило особого труда, так как особые приметы этого странного юноши были неплохо известны жителям окрестных дворов возле места нападения. Он тут жил. Он тут гулял – чаще всего под ручку с пожилой строгой женщиной в очках. Он всегда был таким тихим, никто никогда не слышал, чтобы парень повысил голос, не то что ударил кого-нибудь… Двое собачников, выгуливавших своих питомцев регулярно в девять часов вечера – то самое время, когда парень показывался на улице, – сообщили, что это внук известной общественницы, Валентины Семеновны, проживающей в первом подъезде того дома, который стоит в глубине двора за ветеринарной лечебницей. Эта весьма деятельная для своего возраста бабуля всем заметна и всем известна…

Валентина Семеновна Федькина гостей из органов правопорядка встретила приветливо и сразу же проводила в главную комнату, или, как она ее выспренне именовала, «залу» – заставленную старой мебелью, цветочными горшками, дряхлыми сувенирами из союзных республик не существующего более государства. Треть комнаты занимало пианино; судя по окутывающим его завалам газет, на пианино никто не играл.

– А, так вы из милиции? – обрадовалась Валентина Семеновна. – Наконец-то, наконец-то спохватились! Вы представить себе не можете, как я борюсь за зеленые насаждения. В городе каждый листочек, каждая травка должны быть объектом государственной заботы, да-да, я не ошиблась, именно государственной. Зелень – источник кислорода, мы задыхаемся в этом смоге, наши дети вырастают рахитиками и астматиками… А эта шлюха с первого этажа обрезала нижние ветки нашей сирени, потому что, видите ли, она ей свет загораживает и ребенок не может читать. Ее ребенок вырастет – мне спасибо скажет! Потому что кусты – это кислород, а кислород – это здоровье, а здоровье – это…

– Кстати, насчет детей, Валентина Семеновна, – прервал поток красноречия милиционер, – где сейчас находится ваш внук?

– Боренька? Где ж ему быть, он у себя в комнате. Мальчик тихий, смирный, никаких с ним хлопот. Всем бы таких детей!

– Он у вас работает, учится?

Валентина Семеновна оскорбленно поджала губы. Вид у нее стал такой, будто ее спросили, влюблялась ли она в учителя географии, когда была пионеркой.

– Боренька на инвалидности, – сурово ответила старуха-общественница. – На учете в районном диспансере состоит. И в армию ему нельзя!

Последнее она прибавила, как бы сообразив, что посещение милиции не имеет никакого отношения к проблеме кустов, загораживающих чьи-то окна.

– Нельзя так нельзя, – успокоил Валентину Семеновну участковый. – А в каком диспансере состоит на учете ваш Боря?

– По заболеванию, – старуха сглотнула и произнесла следующее слово тоном ниже, – психическому.

– Справка имеется?

Выпуклые очки Валентины Семеновны заполыхали совсем уж злобным пламенем. Она отошла к книжной полке, привешенной над пианино, и стала копаться между книгами. Очевидно, в этом доме придерживались опасной привычки прятать в книгах деньги и документы… Почему опасной? Во-первых, потому, что воры о таких тайниках осведомлены; во-вторых, потому, что хозяева, забыв о том, в какой именно книге хранится секретный пакетик, способны прихватить ее с собой в транспорт или попросту дать кому-нибудь почитать… Однако это отступление к делу не относится, поскольку, где бы ни хранилась справка, Валентина Семеновна не торопилась ее предъявлять. И посетители были вынуждены сначала наведаться к Боре.