Взлетная полоса

-- А я вас и не упрекаю, -- поспешил заверить его Верховский. -- Вы поступили совершенно правильно. В вашей прозорливости я не сомневался никогда. Но теперь я наконец понял, почему ваше сообщение КБ встретило в штыки. Вы же этим своим предложением крест-накрест перечеркнули их собственную схему. Вы об этом подумали?

-- А какое это имеет значение? Я точно так же и там сказал: ведь нужен прибор, а не амбиции:

-- Э, молодой человек, дорогой вы мой товарищ Кольцов, это длинная песня! -- засмеялся Верховский. -- Давайте лучше не будем ее заводить: Итак, то, что вы сделали, -- сделано. И сделано хорошо. Но ведь это не главное, о чем вы хотели со мной поговорить. Кажется, у вас был какой-то другой вопрос? Был?

-- Был:

-- Вот и чудесно. Пойдемте ко мне. И у меня все обсудим. Кстати, мы уже пришли, -- указал Верховский на дверь подъезда.

Они поднялись на пятый этаж старого, еще довоенной постройки, дома, выходящего фасадом на Ленинский проспект, а двором вплотную примыкающего к Нескучному саду. Дверь академику открыла средних лет, полная, очень опрятно одетая женщина, -- судя по всему, домашняя работница.

-- Вам звонили, -- сообщила она Верховскому.

-- Откуда? -- поинтересовался он.

-- Я все записала. Ужинать будете?

-- Сначала позанимаемся, -- ответил Верховский и пропустил Сергея вперед себя: -- Проходите. Мой кабинет тут.

Сергей прошел в большую комнату, стены которой сверху донизу были заставлены стеллажами с книгами. Впрочем, в прихожей тоже немало места занимали книжные полки. Тут же стоял массивный письменный стол, на котором лежало несколько исписанных в основном цифрами листков бумаги, лежали заточенные карандаши и стоял небольшой гипсовый бюст Гераклита. Афинянин бесстрастно смотрел невидящими глазами на золотистых телескопов и шелковистых вуалехвостов, спокойно плавающих в огромном, как витрина магазина, аквариуме. Рядом со столом стояли два кресла, в углу -- деревянная лестница- горка и, что больше всего удивило Сергея, небольшая письменная доска, точь-в-точь какие используются в школах. А на полочке, в нижней ее части, несколько разноцветных мелков и тряпка, очень чистая и аккуратно сложенная. Пол в кабинете был устлан мягким пестрым ковром. Окна выходили на Нескучный сад. И всюду, куда бы Сергей ни посмотрел, -- и на столе, и на стеллажах, и на полочке письменной доски, и на подставке аквариума, и на подоконниках, и даже на подлокотниках кресла -- стояли пепельницы: бронзовые, стеклянные, фарфоровые, пластмассовые, керамические и еще из чего-то b *.#., чего Сергей попросту не знал.

Пока Сергей пытался найти в кабинете место, из которого было бы нельзя дотянуться до какой-нибудь пепельницы, Верховский просмотрел лежавшую на столе записку.

-- Все это терпит, -- заключил он, уселся в кресло, закурил и, метнув взгляд на письменную доску, добавил: -- Так расскажите, над чем трудитесь там, у себя в части. Как будет работать этот ваш "филин"?

-- Я условно назвал его "Фотоном".

-- Воля родителя. А в общем неплохо, -- одобрил Верховский. -- Так как?

Кольцов быстро исписал доску формулами. По ходу работы давал объяснения. Верховский слушал молча и лишь изредка что-то записывал на листке бумаги. Закончив с выкладками, Кольцов перевернул доску и на обратной, чистой, ее стороне вычертил вероятный вариант схемы "Фотона".

-- Вариант пока весьма общий, кое-что, как видите, дано лишь наметками. Но и сейчас уже видно: схема получается и дешевле, и надежнее. Да она просто современней. И разница в данных по сравнению с "Совой" тоже внушительная.

-- Настолько, что вы, я уверен, даже не совсем представляете, к чему она может привести, -- заметил Верховский.

-- Вполне очевидно. Без эксперимента, без лабораторных исследований мне такое прогнозирование просто не под силу, -- даже не пытался возражать Кольцов. -- И тем не менее, чтобы использовать эту разницу с максимальным эффектом, я хочу использовать именно эти выходные данные.

Кольцов подчеркнул жирной линией конечный результат своих математических изысканий. Верховский молчал, что-то обдумывая. Замолчал и Кольцов, высказав все необходимое академику.

-- Вы сказали: "я хочу". Это ваше решение или вы советуетесь со мной? -- спросил вдруг Верховский.

-- Решение.

-- Решение, -- повторил, словно просмаковал, Верховский. -- Похвально. Тем более все объективные данные для принятия такого решения у вас есть. Правда, для полного теоретического обоснования выводов в ваших формулах кое-чего не хватает. Но это уже детали. И вы их легко дополните. Меня другое интересует. Как вы намереваетесь эту свою работу реализовать?

-- Когда все расчеты доведу до конца, предложу КБ.

-- Какому?

-- Очевидно, этому же.

-- А зачем она им, простите, нужна? Вы же сами говорили, что ваши предложения улучшить схему конструкторами были встречены в штыки. А в данном случае речь пойдет даже не об улучшениях, а вообще о новой схеме. А возможно, у них свой аналогичный прибор доводится до кондиции!..

-- Вы думаете, завалят? -- явно не ожидал такого ответа Кольцов.