Читаем Взлёты и падения полностью

Взлёты и падения

Взросление моей души. Претерпевая взлеты и падения… я каждый раз познавала новые грани моего сознания, изливая полученные эмоции в стихах.... Первым делом жгучая боль заставляла меня вставать с колен и двигаться вперед, затмевая пеленой мрака полотно моей души, но позже в мою жизнь медленно и очень осторожно вошло счастье, собирая по крупицам хрупкую вазу моего бытия. Пройденный путь привел меня к осознанию себя, свою сущности… Но также на душе моей стало жарче от обретенной силы, что заставляла бурлить мою кровь, а творчество наполняться новыми красками…

Серафима Огнева

Поэзия18+

Серафима Огнева

Взлёты и падения

***

Легкой тенью пройдешь ты по стенам и залам.

Устала душа бродить по вокзалам.

Вернулся ты в замок, вернулся сквозь горе,

Вернулся и слышишь ты запах в безмолвье…

Горит и весь день, и всю ночь, и весь век,

Пылает ларец, боль познал человек,

И сердце родное не знает покоя,

Прошло испытание болью и зноем…

Горит оно ярче теперь, даже вдвое..

....Просто дай мне дотронуться, дай мне согреть

Твою душу, была та всегда сердобольна…

Я знаю, ты видишь, готова теперь

Одарить тебя искренней, светлой любовью.


***

Пылает и внимает небосвод,

Я выхожу на берег у ворот.

В руках две книги и свеча,

Держу я путь в пустынный черный грот.

Там тихо и без страха я живу,

Ночами молча слезы подберу,

Читаю книгу первую, о ней вам

Сейчас я рьяно расскажу:

И боль, и слезы, и страданья –

Здесь вся судьба моя лежит.

И каждый в ней записан, увяданью

Сей призрак ночи подлежит.

Вторая же опасней много,

В ней каждая строка горит.

И стоит мне открыть страницы,

Как мое сердце вновь дрожит.

Ты знаешь – на плечах платок,

Он скроет раны, закроет на замок.

Но лишь луна одна все знает,

Дрожит любовь моя, как малый голубок.


***

Я истекаю пластилином,

Глаза покрыты керосином.

Слепи мне нового себя,

Достань искру, ведь это так красиво,

Когда горит вся жизнь в очах,

Уходят грязь и боль стыдливо.

Кого ты выберешь, когда

Он строит грозного павлина?

Фигурки сделал грозный Зевс,

Играет в театре арлекина.

Я вижу, в ком твоя судьба,

Уносит маски слово жизнь,

И начинает песню пианино.


***

Однажды, я просто закрою окно,

Не дождавшись тебя за пределом.

Наверное, так суждено,

Чтобы врал ты о черном, о белом…


И из тысячи громких фраз

О любви, о заботе и счастье

Я лишь вижу твой грязный фарс

И погрязла в этом ненастье.


Слишком слабый, чтоб яро любить;

Слишком сильный, чтобы остаться.

Я устала с тобою быть –

Будет лучше одной скитаться.


***

Терновый куст вокруг запястья.

И боль, и горечь, и ненастья

Даются человеку, чтоб

Он вытерпел судьбы озноб.


Когда-то все поднимут вверх

Их знамя в честь победы кровью,

Когда-то кости разнесет

Их ветер и нагрянет скорбью.


На пике славы и любви

Забудь о мнимости и горе,

Но знай, когда-то в миг застолья

Ты станешь прахом в кулаке судьбы.


***

Огонь ей внемлет сотни лет.

Прекрасен девы лик и свет.

Несет в руках она кинжал:

На нем от крови след лежал.


Пронзает острым, как пила

Она сердца добра и зла.

И там и там найдет ответ,

Где нет покоя сотни лет.


Её рука не вздрогнет, нет!

Ведь между ними гаснет свет,

И связывает их любовь,

Что так тревожит в жилах кровь.


И знает дева: вновь и вновь

Её тревожит в жилах кровь

Любовь, что держит в себе свет,

Горит… горит уж сотню лет…


***

Внимая день и ночь стократно,

Я вижу там вдали тебя.

Ты тенью поступаешь кратко,

Храня внутри свое дитя.


Протягиваешь меч всем рядом,

Но лезвием не на себя.

Ты держишь оборону взглядом,

Любовь к родным в себе тая.


Позволь же только прикоснуться

И залечить твою печаль,

Позволь же только приподняться

И сердца растопить эмаль…


Его ведь жизнь так закалила

И обратила в тверд металл..

Ты знаешь, не пройду я мимо

И сотворю в груди пожар.


Его любовь несокрушима,

Пылает тихо на заре,

А на закате смотрит в небо

И тихо воет о судьбе.


Позволь же только прикоснуться

И залечить твою печать,

Позволь отрадой обернуться

И полететь с тобою вдаль…


***

Посреди ночи я проснусь

И вспомню лик твой поднебесный.

Я вспомню всю тоску и грусть,

Как было в той печальной песне…


Ты сделал шаг навстречу мне,

Но посмотреть ты побоялся,

Наверное, большой любви

В моем сознанье испугался.


Не видишь ты моей судьбы,

Не видишь искренности сердца,

А я молю тебя в ночи

Не уходить, не хлопать дверцей.


Тяну я руки все к тебе,

Но молвлю сей любви раздумья.

И видишь ты угрозу, где

Я просто кану от безумья…


Оно растет и плещет кровью,

Ведь вижу только твою тень.

Прости, люблю тебя я с сильной болью,

Ведь без тебя не мил мне день…


***

Вот и все, в конце наш путь,

Погасли фонари…

Налей мне вновь бокал вина,

В глаза мои взгляни.


Как много пройдено с тобой,

И пульсов наших ритм

Пробил курантов громкий бой –

Любовь внутри кипит.


Купила молока, печенья, колбасы –

Бегу домой в твои объятья…

Так просто было счастье вознести,

Кружась перед тобою в новом платье.


И поцелуи робко плечи ощущали,

Когда сливались пения души,

И сердца ритмы учащали…

Спасибо за подарки и на проезд гроши,


За теплый взгляд и сонное бурчанье…

Открыла шторы, хлынул белый свет –

Спасибо за заботу и ворчанье,

Мой самый близкий человек.


***

Наполовину полон грааль, наполовину пуст…

Я слышу за стеною кости хруст.

Во тьме ночной, среди свечей

Идет молитва из горячих уст.


Наука плоти, разных явств на вкус…

Ты любишь наедаться вдовль

И восседать на троне, жать на лайк и плюс,

Искать объятия девы ночи в ловле.


Вокруг земля сыра, мертва, в ней похоронен жизни пульс,

В ней больше не растет дитя, в ней не живёт Иисус.

Все будто в танце алой смерти застыло без контакта «плюс».


Пишу я эти строки быстро – я тут за жизнь свою трясусь,

На глубине в десяток метров лежу в гробу за честь и Русь!


***

Наливались щёки кровью,

И в груди пылал пожар.

Ты бежала – здесь погоня.

Ты теряешь божий дар.


На качелях в темном парке,

Грезя о песочном замке,

Взмывала ввысь девичья воля

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сибирь
Сибирь

На французском языке Sibérie, а на русском — Сибирь. Это название небольшого монгольского царства, уничтоженного русскими после победы в 1552 году Ивана Грозного над татарами Казани. Символ и начало завоевания и колонизации Сибири, длившейся веками. Географически расположенная в Азии, Сибирь принадлежит Европе по своей истории и цивилизации. Европа не кончается на Урале.Я рассказываю об этом день за днём, а перед моими глазами простираются леса, покинутые деревни, большие реки, города-гиганты и монументальные вокзалы.Весна неожиданно проявляется на трассе бывших ГУЛАГов. И Транссибирский экспресс толкает Европу перед собой на протяжении 10 тысяч километров и 9 часовых поясов. «Сибирь! Сибирь!» — выстукивают колёса.

Анна Васильевна Присяжная , Георгий Мокеевич Марков , Даниэль Сальнав , Марина Ивановна Цветаева , Марина Цветаева

Поэзия / Поэзия / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Стихи и поэзия
Нетопырь
Нетопырь

Харри Холе прилетает в Сидней, чтобы помочь в расследовании зверского убийства норвежской подданной. Австралийская полиция не принимает его всерьез, а между тем дело гораздо сложнее, чем может показаться на первый взгляд. Древние легенды аборигенов оживают, дух смерти распростер над землей черные крылья летучей мыши, и Харри, подобно герою, победившему страшного змея Буббура, предстоит вступить в схватку с коварным врагом, чтобы одолеть зло и отомстить за смерть возлюбленной.Это дело станет для Харри началом его несколько эксцентрической полицейской карьеры, а для его создателя, Ю Несбё, – первым шагом навстречу головокружительной мировой славе.Книга также издавалась под названием «Полет летучей мыши».

Вера Петровна Космолинская , Ольга Митюгина , Ольга МИТЮГИНА , Ю Несбё

Фантастика / Детективы / Триллер / Поэзия / Любовно-фантастические романы
Черта горизонта
Черта горизонта

Страстная, поистине исповедальная искренность, трепетное внутреннее напряжение и вместе с тем предельно четкая, отточенная стиховая огранка отличают лирику русской советской поэтессы Марии Петровых (1908–1979).Высоким мастерством отмечены ее переводы. Круг переведенных ею авторов чрезвычайно широк. Особые, крепкие узы связывали Марию Петровых с Арменией, с армянскими поэтами. Она — первый лауреат премии имени Егише Чаренца, заслуженный деятель культуры Армянской ССР.В сборник вошли оригинальные стихи поэтессы, ее переводы из армянской поэзии, воспоминания армянских и русских поэтов и критиков о ней. Большая часть этих материалов публикуется впервые.На обложке — портрет М. Петровых кисти М. Сарьяна.

Амо Сагиян , Владимир Григорьевич Адмони , Иоаннес Мкртичевич Иоаннисян , Мария Сергеевна Петровых , Сильва Капутикян , Эмилия Борисовна Александрова

Биографии и Мемуары / Поэзия / Стихи и поэзия / Документальное