Взломщик

–Прекрасно, – резюмировал Стас потягиваясь и разминая затёкшую спину, – идеально выполненное похищение. Никаких следов, никакой информации, ничего вообще. Однако, не всему же Нижнему городу мозги прочистили? Кто-то мог что-то случайно увидеть? Не в вакууме же, пропавшие, жили. Кто там не успел разглядеть изображение на видеофоне?

Стас, коснулся сенсора главного меню и скользнул указательным пальцем по каналам Банка Данных.

–Ага, вот оно! – На мониторе возник текст и трёхмерные иллюстрации вполне приличного качества. Перевод с канцелярита содержательной части, гласил, что Джинна Кристоферсон проживала на Третьем уровне в секторе №17 совместно с Ириной Самсоновой, студенткой факультета журналистики, незамужней, двадцати двух лет от роду. Именно эта недоучившаяся журналистка сорвала видеосеанс будущей жертвы с возможным похитителем.

Стас без интереса проглядел расшифровку информации с чипа Самсоновой за последнюю неделю. Смесь из лекций и “розовых пупсиков”. Ничего, чтобы могло помочь в розыске пропавшей. Иллюстрации с интерьером двухкомнатной секции, в которой до вчерашнего дня жили Кристоферсон и Самсонова, также не задержала взгляда. А вот Ирина оказалась премиленькой. Легкие светлые волосы, приятное лицо: выразительные, чуть-чуть навыкате глаза, крупные, немного неправильные, готовые к улыбке губы, аккуратный, слегка курносый носик. Назвать её красавицей с журнальной обложки, пожалуй, нельзя. Глянцевой, показательной, кукольной красоты у Самсоновой не набиралось и пары грамм. Но красота обаяния присутствовала, в количестве достаточном для того, чтобы сбить с ног любого мужчину. Такие девушки, обычно, располагают к себе с первого мгновенья знакомства и не отпускают уже до конца жизни. Если бы она была нормальным человеком, а не чипоноской, с ней стоило бы познакомиться поближе.

Стас вскрыл код Самсоновой и подключился к её чипу.

– О, да у обояшки свидание! – Стас с трудом прорывался через пунктир разнонаправленных мыслей и эмоций Самсоновой: юбка, макияж, шпильки, ногти, тема диплома, кудрявый красавчик, «Кадык»!

«А ведь таких только в Нижнем городе полтора миллиона! Как ГИЦ с ними не сошёл с ума?»

Когда Ира направилась в душ, Стас отключил канал. Тайна личной жизни охраняется Законом. На эту тему был написан целый талмуд инструкции и угрожающими мерами реагирования для нарушителей. Да и продолжать изучать объект через Потоки было бессмысленно. Если Самсоновой назначено свидание в Кадыке в 12 часов, то проще на это свидание прийти лично. И там, на месте, сориентироваться.

-Давненько мы не расслаблялись. Уж на пенсию скоро, а жизнь с её мимолётными радостями остаётся вне моих скучных обыденных маршрутов. – Стас поглядел за окно. Серые сумерки понемногу поглощали все ещё пышущие жаром улицы. Часы показывали начало двенадцатого. В клубах Нижнего города ночное веселье вступало в апогей.

–«Пора размять остатки мышц под радостные звуки!». – С чувством продекламировал взломщик слова из модной в этом сезоне песенки и отправил заказ на самый “отвязанный” вечерний костюмчик из молодёжного каталога.

***

Стас вышел на улицу. Стены домов и ошмётки старого асфальта, некогда бывшие улицей, уже начали остывать. Жар еще ощущался, но духота постепенно растворялась в сумерках. Лёгкий ветерок забрасывал маленькими порциями прохладу из недалекого лесного массива. Взломщик скорым шагом направился к паркингу Старого города. Десять кварталов энергичной ходьбы – отличная разминка перед ночной дискотекой. Мышцы упруго встречали ещё мягкий и податливый асфальт и, отвергая его ватное гостеприимство, несли тело вперёд, мимо вяло шуршащих, пыльных листьев, испещрённых морщинами стволов деревьев, разрушающихся, давно покинутых зданий.

Город умирал тихо, безропотно, как старик в богадельне. Отпечаток предрешённости его судьбы лежал на фасадах и эркерах, некогда являвшихся гордостью архитектурной мысли. Архитектурная мысль гордилась перед людьми. Люди ушли, и архитектура превратилась в театр, потерявший зрителей. Она могла прожить ещё некоторое время сама для себя. Но ощущение радости и красоты уже не несла даже той сотне человек, которые сохранили верность Старому городу. Смерть от старости не может быть ни красивой, ни радостной. Хотя, радостной смерть не может быть в любом возрасте.

Невесёлые размышления Стаса прервал крик.

–Леопольд, ко мне!

Взломщик узнал голос префекта Старого города. Префекту давно перевалило за сто пятьдесят, но он своего поста главы города не оставлял. Впрочем, забот у него было немного. Городской бюджет ничего существенного сделать не позволял. Стас со своей липовой конторой являлся основным, а, может быть и единственным налогоплательщиком. Со стороны казалось, что главной обязанностью старика были три прогулки в день с молодым рыжим кобелём колли. В перерывах между часовыми прогулками префект представительствовал в своём ветшающем офисе. И трудно было сказать, что для него было более серьёзной и ответственной работой: возня с собакой или ожидание редких сумасшедших посетителей префектуры.