Взломщик

– Очень жаль, что не удалось пообщаться. Заходите в любое время – старик слегка придержал руку взломщика в своей руке. – А с проверкой на величие моего таланта я готов ещё подождать. Лет сто. Как вы думаете: не много, ли?

– Я думаю: в самый раз. Смерть – не то, с чем следует спешить. Даже, если её подгоняют амбиции.

– Неплохо сказано для человека, чуждого поэзии. Удачного вечера!

– И вам.

***

В «Кадык» Ира почти вбежала. Чуть задержалась у входа, чтобы отдышаться и поправить причёску.

Самсон приветственно помахал ей от барной стойки. Ира встала на золотистую дорожку транспортёра и медленно поплыла вокруг танцевальной зоны.

–Добрый вечер. Вы на редкость пунктуальны. – Самсон подал Ире руку и помог сойти с транспортёра.

–Скорее, доброй ночи, – улыбнулась Ира.

–Доброй ночи – это слишком похоже на прощание, – возразил молодой человек и улыбнулся в ответ. Его улыбка была обаятельной, но не такой беззащитно-милой, какую он продемонстрировал утром в Потоках. Это была улыбка, уверенного в себе мужчины. Может быть, даже слишком уверенного, для того образа, который Ира создала себе после утреннего разговора, – Что вам заказать, Самсонова?

Ира приняла игру.

–«Слёзы марсианки», Самсон, – это был её любимый коктейль. Вкус напитка менялся от глотка к глотку от чуть солоноватого, до земляники с шоколадом. И никогда не удавалось угадать: каким окажется следующий глоток.

–«Слезы марсианки» и чай со льдом, – заказал Самсон бармену, а вы хорошо знаете Джинну?

– С детства, – Ира вдруг подумала, что более точного ответа она дать не сможет, а прозвучавший говорит только о времени, но ни как не об отношениях. Да, им всегда было вместе комфортно. Да, у них было похожие судьбы и, вероятно, их семьи имели близкий социальный статус. Да, они вместе плакали и смеялись. Но Джиннка всегда оставалась немного загадкой, кроссвордом на тему ядерной физики. И вроде всю её знаешь, а где-то раз и вылезет слово по вертикали, которое даже ГИЦ не подскажет.

– Джинна немного рассказывала о вас.

– Немного?

– Ну, она вообще немного рассказывает. Но о вас – очень тепло.

– Джиннка – золото!

– Она говорила, что ни вы, ни она, вероятно, не знаете своих настоящих фамилий. Это правда?

– Если говорить о фамилии, как о семье, пожалуй, правда.

– Тяжёлое у вас было детство… – лицо Самсона излучало искреннее сочувствие.

– Обычное. – Ира инстинктивно избегала разговоров о близких. Она привыкла к тому, что их с Джинной постоянно жалели, и понимала, что мимо её жизни прошло что-то очень важное. Но оценить потерю можно только тогда, когда знаешь цену тому, что потерял. Они с Джинной не знали. Только догадывались.

– Не надо меня жалеть. А то вы, Самсон, дадите мне повод уйти, а я ещё ничего не узнала о Джинне, – собственные слова заставили Иру напрячься. Джинна и с ней, единственной и самой верной подругой, редко говорила о родителях и семье. С этим красавчиком она познакомилась, кажется, не так давно и уже свалилась в пропасть откровенности? С чего бы это?

– Конечно, конечно,– Самсон примирительно накрыл Ирину руку своей,– я был бестактен. Извините. Я мог бы предвидеть вашу реакцию по реакции Джинны. Я понимаю: это больная тема. – Он мгновенье помолчал, как бы раздумывая: продолжать или на этом поставить точку. И вдруг, торопливо, словно боялся, что Ира его перебьёт, начал говорить, – У меня отец разбился при крушении звездолёта. Служил в космодесанте. Ошибка автоматики при посадке. Я его практически не помню. А мама отца пережидала на три года. Я с семи лет на попечении общества. Всего пришлось добиваться самому. А у вас прекрасное образование. Материальная поддержка. Что важно. А семья… обстоятельства изменятся, и вы будете вместе. Для меня, к сожалению, это невозможно. Ира, поверьте, я вам могу помочь, если вы, конечно хотите. Я сотрудник ГИЦ и имею доступ практически к любой информации. Вы, например, можете сказать: откуда вам поступают деньги, а я по банковским транзакциям попробую установить, где ваши родители. Я уверен, что они без вас скучают безумно. Представляете: вы возьмёте и сами к ним приедете! Сами! Поставите перед фактом! И тогда никакие государственные интересы не будут преградой! Правда! Давайте попробуем?

Ириной руке было так уютно под этой большой, горячей и сильной ладонью. Она подумала, что нельзя отказывать в доверии человеку, который готов ради её семьи нарушить инструкции, возможно, сломать свою карьеру. Доступ к информации ГИЦ, наверняка, ограничен и вряд ли решение личных проблем какой-то Иры Самсоновой может быть достаточным аргументом для снятия ограничений.

– Но у меня только номер счёта в банке. На него раз в месяц приходят деньги.

– Какой банк?

– Дойчебанк.

– А номер счёта?