Взмокинские истории

Быстросферы – два матовых яйца – покатились по мягкой хвое, рядом зеленели два темных изумруда. Гониденек их тоже когда-то проглотил, но совсем забыл. Теперь они казались недостаточной платой за все пережитое.

– Ох, как меня… – он вдруг вспомнил всю длинную цепь приключений: дыня, старикашка, мертвый лес…, историческое начало, родственники несчастные… поход за «великой тайной», Гирза-Мара и разговоры, разговоры, разговоры…

Гониденек даже удивился тому, как долго и причудливо он разговаривал, ведь он совсем не привык говорить много текста сразу. Ему даже захотелось написать об этом историю.

Тут он опять вспомнил про быстросферы.

– Мудрость битая!… – Гонеденек не глядя нащупал нечто твердое (это был изумруд) и изо всех сил врезал по матовому яйцу. Быстросфера рассыпалась в прах, словно сухой песок.

Другую он запулил в чащу.

Быстросфера полетела и тут же хлопнула во что-то.

– Охти мне! Это кто тут яйца сыплет!

Лесная чаща задвигалась, и на дорогу вылез Сокол Авужго – приятель Веди Взмокина. Большой и добродушный.

– А, здорово, Гониденек, а я тут думаю, кто тут трещит… Слышь, на меня тут круглое свалилось… словно будто драгоценное. Я думал, может тебе надо, ты же вроде собираешь.

Авужго разжал кулак, но треснутого яйца там уже не было. Оно рассыпалось вслед за первым. Кончились быстросферы.

– Ты смотри, лопнуло! А я думал, оно искусственное…

– Да ну его! – произнес Гониденек. Его шатало. – Ну его, все это, золото, богатство… то есть оно, конечно, необходимо, но порой слишком тяжело дается … и не стоит затраченных усилий.

– Золотые слова – сказал Авужго.

Гониденек подскочил:

– Как ты говоришь? Слова? Но слова не могут быть золотые, они же просто колебания воздуха… или могут?! Слушай, тогда выходит я открыл секрет невещественности вещественного! Ну чтобы золото носить в себе… хотя, я не понимаю, как это слова могут быть добром…

– Золото не в словах, а в делах! – сказал Авужго и постучал по животу. – Вот когда есть в тебе что-то хорошее, хорошие качества – ну там ум, доброта, смелость, и когда ты их пускаешь на хорошее дело – это и есть настоящее добро. А когда добро просто вещи, это что же… это не добро, это так… Да. Я и сам, признаться, не очень все это понимаю, но так говорил Ведя Взмокин, и дядя Взмокин, и дядя Зергер. Да.

– Неохота мне с Зергером связываться – признался Гониденек, – потому что он Отец Смерти и слишком любит грандиозное… но, видно, без него нельзя. И без Веди Взмокина тоже. Внутреннее золото… Сокол, а ты учиться любишь?

– Не, не очень.

– Я тоже. А они знаешь какие подлецы, учить меня вздумали. Учить, значит, всему плохому, чтоб им от этого приятно было… такая наглость… я тогда думал как жить, а тут родственники поналезли и как начнется…

По вечерней тропе шли Сокол Авужго, толстенький, здоровый и добродушный парень, покрытый шерстью, а рядом прыгал Гониденек, тоже покрытый шерстью, прыгал, крутил, хвостом, рассказывал… Он с плачем говорил про все те ужасы, что довелось ему пережить, негодовал по поводу всеобщего лицемерия и с гордостью показывал, как он побеждал врагов. Сокол Авужго все слушал (ему было интересно), вздыхал и вытирал пот с мохнатых щек. Все рукава были мокрые.

– Да, – говорил он – бывает же такое… Прямо история настоящая.

Эту историю потом записал Ведя Взмокин. Он же разрешил ту страшную задачку:

– По всей видимости, они имели в виду равносторонний треугольник, где каждая сторона «видит» две такие же стороны. Хотя, конечно, там мог быть некий подвох.

– Конечно – согласился Гониденек. – Обязательно. Именно что подвох, и не только в городе, но и везде… Там сплошная гониденековщина. Своих грабят! Не нравятся мне эти гониденеки, кого ни возьми – все обманщики, все, кроме меня…

И остался Гониденек в мире Взмокиных; а когда Взмокины разработали двигатель для космических перелетов, он стал путешествовать между мирами. Гониденек побывал во многих местах, и повсюду его природа оставляла о себе память. И нельзя сказать, что эта память, сугубо биологическая в основе, была только плохой; от нее в природе порой прибавлялось разнообразия, возникало что-то необычное, новое.

Гониденеку нравится новое.

Он проникает туда, где его еще не было. А вам он не встречался?

КЛАДЕЗЬ ПРЕМУДРОСТИ

Однажды у Коша спросили:

– Отчего у вас имя такое странное? И что оно означает?

– Каждый может думать о нем что хочет, – сказал Кош, Кладезь Премудрости

Тот, кто спрашивал, был похож на стержень и вертелся постоянно – вверх, вниз и в стороны.

– Не мое дело думать… Ну, вроде бы «Кош» созвучно со словом «кошель» или «кошелек»… кошелек нужен для денег…так вы деньги сберегаете? Очень похвально, что ж вы раньше-то молчали? Небось уж много накопили!

– Нет, я коплю не деньги – сказал Кош, – я собираю мудрость. Если вы привыкли мерить все деньгами, знайте, что мудрость – самый надежный капитал.

Юркий стержень засмеялся и запрыгал:

– Что же – мудрость позволяет стать богатым?

– Не только богатым, но и великим. Мудрость позволяет стать Великим. Впрочем, величие мне неинтересно; мне интересно понимать.