Взор синих глаз

Вечер в начале октября, и самый мягкий осенний закат озаряет Лондон, даже его далекую восточную окраину. Весь западный край неба охвачен пламенем заката, и на наших глазах выходящий из труб дым поднимается в спокойном воздухе вертикально вверх, словно то тянутся ввысь высокие стволы деревьев. Все, что находится в тени, играет богатыми оттенками туманного голубого.

Мистер и миссис Суонкорт и Эльфрида любовались на эти лучезарные и огненные контрасты из окна большого отеля неподалеку от Лондонского Моста[159]. Визит в Сент-Леонардс к их друзьям подошел к концу, и они задержались в столице на день-два на своем пути домой.

Найт провел это время, колеся по Бретани ради Джерси[160] и Сен-Мало[161]. Затем он пересек Нормандию и тоже вернулся в Лондон, приехав туда позже на два дня, чем Эльфрида и ее родители.

Таким образом, в этот октябрьский вечер они все встретились в упомянутом отеле, где предварительно заказали номера.

Весь день Найт провел в своих съемных комнатах в Ричмонде, производя небольшую перемену в своем багаже; и не было человека счастливее Найта, когда безликий официант проводил его в комфортную комнату, где Эльфрида и ее мачеха отдыхали после утомительного дня, проведенного за покупками.

Эльфрида выглядела ничуть не лучше, чем до поездки в гости; Найт был коричневый от загара, как орех. Вскоре их оставили беседовать вдвоем в углу комнаты. Теперь, когда драгоценные слова обещания жениться были произнесены, молоденькой девушке и в голову не приходило набивать себе цену при помощи системы скрытности, какую используют обычно ее более опытные товарки. Ее возлюбленный вернулся к ней, и ей этого было достаточно: она отдала ему свое сердце целиком.

Ужин вскоре был заказан. И когда подготовительная часть беседы касательно того, что кто делал с тех пор, как они виделись в последний раз, завершилась, они вернулись к теме, каким путем утром ехать домой.

– Эта выматывающая все силы поездка через душный климат Южного Девона – с каким ужасом я жду завтра! – говорила миссис Суонкорт. – Я надеялась, что погода к этому времени будет уже прохладнее.

– Вы когда-нибудь ездили водным транспортом? – спросил Найт.

– Никогда, то есть я имею в виду, что никогда с тех пор, как проложили железную дорогу.

– Тогда, если вы можете себе позволить удлинить ваше путешествие на день, я предложу еще один способ добраться домой, – сказал Найт. – Канал сейчас тихий, как озеро. Думаю, мы сможем добраться до Плимута за сорок часов, а пароходы отчаливают под мостом прямо отсюда. – И он указал через плечо в восточном направлении.

– Слушайте, слушайте! – сказал священник.

– Определенно, это хорошая идея, – сказала его жена.

– Разумеется, эти каботажные суда довольно бочкообразные, – сказал Найт. – Но вас ведь это не волнует?

– Нет, мы против этого не возражаем.

– А кают-компания у них похожа на рыбный рынок третьесортного провинциального города, но ведь это не будет иметь значения, правда?

– Боже мой, конечно же не будет. Если б я только подумала об этом немного раньше, мы могли бы воспользоваться яхтой лорда Люкселлиана. Но не имеет значения, мы поедем. Тогда завтра утром мы избежим неприятной тряской езды в грохоте через весь Лондон, не говоря уж о том, что не подвергнемся риску быть убитыми экскурсионными кортежами, которые весьма длинны в это время года, если только в газетах пишут правду.

Эльфрида также нашла эту идею восхитительной; и, следуя этому плану, в десять утра на следующее утро они выехали в двух кебах, кои объехали кругом Минт-стрит и между неестественно высокими стенами Найнтингейл Лейн покатили по направлению к берегу реки.

В первом экипаже сидели сами пассажиры, а во втором везли их вещи под надзором миссис Сньюсон, которая была горничной миссис Суонкорт, а последние две недели – и Эльфриды также, поскольку, несмотря на то что юная леди никогда не была привычна к подобной помощнице во время одевания дома, ее мачеха приучила ее пользоваться подобными услугами, когда они путешествовали.

Некоторое время спустя фургоны, тюки товаров и всевозможные запахи увеличились до такой степени, что продвижение вперед двух кебов стало крайне медленным. Периодически они вынуждены были останавливаться совсем, чтобы тяжелые экипажи, кои выгружали товары впереди, могли отъехать в сторону, – подвиг, который всякий раз не могли довести до конца без потоков ругательств и шума. Священник высунул голову из окна.

– Не сомневаюсь, что кучер ошибся дорогой, – сказал он в великой тревоге, втягивая голову обратно в экипаж. – Я не вижу здесь ни одного респектабельного экипажа, за исключением нашего. И я слышал, что существуют странные притоны в этой части Лондона, в которые заманивают и убивают людей; как вы думаете, нет ли какого сговора между странными людишками и кебменом?

– О, нет, нет. Все в порядке, – сказал мистер Найт, который был спокоен, как росистый вечер, сидя рядом с Эльфридой.