Взор синих глаз

Незнакомец, который сперва растерянно смотрел на это, вскоре последовал деятельному примеру Найта и стал убирать крупные камни, что лежали вперемешку с мелким мусором. Но, несмотря на их объединенные усилия, прошло добрых десять минут, прежде чем тело несчастной было извлечено из-под завала. Они подняли ее настолько осторожно, насколько могли, затаив дыхание, донесли ее до могилы Феликса Джетуэя, коя была всего в нескольких шагах с западной стороны, и положили ее на надгробный камень.

– Она и впрямь мертва? – спросил незнакомец.

– Она кажется таковой, – сказал Найт. – Какой дом ближе всего отсюда? Пасторский домик, я полагаю.

– Да, но поскольку нам придется вызывать хирурга из Касл-Ботереля, то я думаю, нам лучше нести ее в том же направлении, вместо того чтобы нести прочь от города.

– Когда мы пойдем этим путем, неся ее до первого дома, это будет не дальше, чем до пасторского дома или поместья Скалы?

– Нет, это будет не дальше, – ответил незнакомец.

– Значит, давайте донесем ее туда. И я думаю, что лучший способ это сделать будет такой: взяться со мной за руки, если вы не возражаете.

– Вовсе не возражаю; я рад помочь.

Они образовали некое подобие люльки, переплетя руки под бездыханной женщиной, подняли ее и пошли бок о бок вниз по склону тропинкой, кою указал незнакомец, явно хорошо знавший окрестности.

– Я сидел в церкви почти целый час, – возобновил разговор Найт, когда они вышли с кладбища. – После этого я прогуливался вокруг упавшей башни и таким образом нашел ее. Больно думать, что я впустую потратил столько времени, когда совсем рядом мучилась и наконец отлетела живая душа.

– Башня рухнула в сумерках, разве нет? Около двух часов назад, я думаю?

– Да. Она должна была находиться там одна. Тогда какова же могла быть ее цель посещения кладбища?

– Сложно сказать…

Незнакомец вопросительно взглянул на запрокинутое назад лицо бездыханного тела, что они несли.

– Можете вы ее на минуту повернуть так, чтобы луна озарила ей лицо? – сказал он.

Они повернули ее лицом к луне, и незнакомец внимательно вгляделся в ее черты.

– Ба, да я ее знаю! – закричал он.

– Кто же она?

– Миссис Джетуэй. И коттедж, куда мы ее несем, это ее собственный. Она вдова; и я беседовал с ней буквально сегодня днем. Я был в почтовом отделении в Касл-Ботереле, и она пришла туда отправить письмо. Бедняжка! Давайте поторопимся.

– Возьмитесь-ка за мое запястье немного крепче. Та могила, на которую мы положили ее, не была ли то могила ее единственного сына?

– Да, это она и была. Да, теперь я понимаю. Она здесь навещала могилу. С тех пор как умер этот сын, она стала отчаявшейся, упавшей духом женщиной, которая оплакивала его без конца. Она была женой фермера, очень хорошо образованной – служила когда-то гувернанткой, насколько я помню.

Сердце Найта наполнилось сочувствием. Его собственная судьба была странным образом переплетена с судьбами членов семейства Джетуэй, через влияние Эльфриды на него самого и на несчастного сына вдовы из этого дома. Он не ответил, и они продолжали идти вперед.

– Она начинает тяжелеть, – сказал незнакомец, прерывая молчание.

– Да, это так, – согласился Найт, и после паузы добавил: – Я думаю, что я встречал вас раньше, хотя не могу припомнить. Могу я поинтересоваться у вас, как ваше имя?

– Ох, да. Я лорд Люкселлиан. Кто же вы?

– Я гощу в поместье Скалы, я мистер Найт.

– Я слышал о вас, мистер Найт.

– И я о вас слышал, лорд Люкселлиан. Я рад познакомиться с вами.

– Я могу сказать то же самое. Мне знакомо ваше имя в печати.

– И я знаком с вашим. Это ее дом?

– Да.

Дверь была заперта. Найт, подумав мгновение, обыскал карманы бездыханной женщины и нашел в них увесистый ключ, который, когда его вставили в замочную скважину, легко отомкнул дверь. Огонь в камине потух, но лунный свет лился в комнату через прорубленное в стене окно и рисовал узоры на полу. Лунные лучи позволили им рассмотреть, что комната, куда они вошли, была прекрасно меблирована, то была та самая комната, в коей побывала в одиночку Эльфрида двумя или тремя вечерами ранее. Они опустили свою бездыханную ношу на старомодную кушетку, что стояла у стены, и Найт стал искать вокруг лампу или свечу. Он нашел свечу на полке, зажег ее и поставил на стол.

Оба, и Найт, и лорд Люкселлиан, внимательно изучили взглядом ее бледное лицо, и оба остались почти убеждены, что не было ни малейшей надежды. Никаких следов насилия не было заметно на ее теле при том беглом осмотре, что они сделали.

– Думаю, поскольку мне известно, где живет доктор Грейсон, – сказал лорд Люкселлиан, – лучше бы мне бежать за ним, а вы побудьте здесь.

Найт согласился на это. Лорд Люкселлиан затем вышел, и его торопливые шаги замерли вдали. Найт продолжал стоять, наклонившись над телом, и еще несколько минут тщательного осмотра полностью убедили его в том, что этой женщине уже нельзя помочь при помощи ланцета и обезболивающих. Ее конечности уже начали коченеть и стали ледяными. Найт накрыл ей лицо и сел на стул.