Взрослая колыбельная

– Хм, – Лелька повисла у меня на руке. – Ты вроде тетка взрослая, глаз как стрела, а тут словно слепая тетеря. Наверное, расстроен, что не может защитить женщину как привык, колдовской силой? Это, должно быть, очень страшно – видеть, что ей грозит опасность, а сделать ничего не получается.

– Кому ей? – уточнила я. – Мне или девчонке этой влюбленной?

– А ты права! – вдруг оживилась Лелька, заулыбавшись.

– В чем?

– Да во всем! Ну ладно, пошли спать, утром вставать рано. Нужно с порчей работать, пока время есть. Скоро ведь домой. Надолго мне тут задерживаться нельзя, думаю, послезавтра вместе и уедем.

– Послезавтра?

Я даже остановилась. Так скоро?

– Ну да. Макарский сказал, сыскари послезавтра уже домой.

Он действительно говорил, еще утром, но я как-то не приняла к сведению. Уехать? Еще немного – и в путь-дорогу? Прочь от поек, которыми полны здешние леса? Прочь от просторов? От тишины и местного вкусного хлеба?

Ночью мне не спалось. Я то и дело порывалась встать и куда-то идти, но вовремя вспоминала, что рядом на полу спит Лелька. Даже наступила на нее пару раз. На третий она вздохнула и села, открыв глаза.

– Ты чего не спишь, Катя?

– Не знаю я. Не спится, и все.

Даже просто заставить лежать себя на кровати было очень сложно. Я ведь устала, очень устала, и пока ходили в порчу, и от огневоек закрываться… Но спать не могла, хоть ты тресни! Как будто не на том месте сплю, что ли.

Вот и подруге спать не даю.

– Можно я на улицу пойду?

Спрашиваю Лельку, будто она моя начальница или мама.

– Конечно. Давай я с тобой?

– Не нужно, я же вижу, ты хочешь спать.

– Ну ладно, только аккуратно, не наступи на меня. И так руку отдавила, – забурчала она, закутываясь в одеяло.

– Извини.

На улице было очень свежо, в тонкой рубашке я почти сразу замерзла. И темно. И тихо, но не мертвой тишиной, как в порченой зоне, а нормальной ночной тишиной – все равно кто-то бегал, кто-то летал, ползал и жил. Казалось, неподалеку лает собака. Похоже на Ачи, хотя все собаки одинаково лают.

Не знаю, сколько времени я просидела на крыльце. В дом вернулась, вроде еще темно было, но не успела заснуть, как светать начало. Единственная радость – пойка пела. Так близко, словно над головой летала. В Гораславле этого сладкого пения не будет.

Конечно, я не выспалась, а встать пришлось рано – комната в доме одна, не станешь же спать, когда остальные поднялись и завтракают. А мне и кусок в горло не лез, разве что чая пару кружек выпила. Лелька смотрела на меня и о чем-то думала. Хоть бы лечения какого не предложила, я ведь здорова, только устала немного.

– Надо бы Макарского найти, – сообщила я после завтрака.

Тяжело среди женщин, у которых оказались общие интересы и проблемы – семьи, дети, мужья. Поговорить им, в общем, есть о чем. Чувствуешь себя ущербной какой-то. В нашем цивилизованном мире, откуда я родом, было принято жить в свое удовольствие. Зачем муж и дети, если можно самой неплохо зарабатывать, путешествовать и не париться пеленками, вычеркивая из жизни годы, необходимые на роды и воспитание потомства? А для тела можно завести друга, с которым пересекаешься пару раз в неделю, а после «дела» он просто встает и уходит домой.

Я так понимаю, именно развитие уровня жизни позволило нашим женщинам отказаться от семьи. Тут до этого «цивилизованного образа жизни» пока не добрались. И надеюсь, не доберутся.

– Да, иди, мы тут будем, если что, – отозвалась Лелька от описаний особенностей воспитания двухлетних мальчиков от девочек. Откуда ей знать, интересно, у нее же только сыновья?

Во дворе ярко светило солнце и неприятно жгло лицо. Я направилась к тенту сыскарей, но меня перехватил княжеский ведун, держащий пачку писем.

– На, ночью пришло.

Конверт был подписан знакомым почерком.

– Спасибо.

Бумага обожгла пальцы. Предательски заныл живот. Если там, внутри, завелась жизнь, она тоже ныла, хотя ни в чем не была виновна – это же я предала Федора. После стольких лет. Пусть сообщила о расставании, но положенного срока не выждала, взяла да забеременела от другого. Не по-людски как-то. Сама наворотила дел – сама и расхлебывай. Свалить-то не на кого. Как же читать не хочется!

Но нельзя.

Пальцы не слушались, но я села на ближайшую лавку под деревом и заставила себя развернуть бумагу.

«Катя. Я принимаю твое решение. Я действительно устал от всего этого. От канители, раскачивания туда-обратно и неопределенности. Но, черт возьми, не могу понять, почему ты выбрала „нет“? Почему у нас так и не вышло? Вернее, знаю, в теории, что суженые любят друг друга и иных вариантов у них нет. А ты появилась в том мире для другого. Знаю, но… Почему я, дурак, все равно терпел?

Мне хочется сейчас отправиться в лес и провести свой ритуал призыва. Посмотреть, кого пошлют мне боги. Ведь когда она появится, будет любить меня в любом случае, пусть я даже стану измываться над ней с утра до вечера. Хоть в лоб, хоть по лбу! Чем иначе объяснить, что, как бы я ни старался, любить меня ты не можешь?