Взросление Сена

– Не горячись. Эмоции туманят разум, – старейшина сидел в корнях меллирона, питаясь его силой и спокойствием. Несмотря на бессмертие, у Светлых эльфов была своя старость. Поэтому даже им приходилось использовать различные техники, медитации и зелья, чтобы не чувствовать себя старыми развалинами.

– Прошу прощения, мастер. Вы правы. Гнев застилает мой разум, – владыка Аланнарий склонился перед своим учителем. Несмотря на распространенное заблуждение, старейшие эльфы, те которым перевалило за две тысячи лет, не правят Светлым Лесом, но никогда не отказывают своим воспитанникам в совете и помощи.

– Одна сорванная операция, бездарно спланированная надо отметить, Аланнарий, а ты уже нервничаешь. Тебя оправдывает лишь то, что это была импровизация.

– Да, мастер. Нельзя было упустить возможность ослабить Северную Империю, это государство в последнее время показывает динамику на улучшение. Если не предпринять сейчас…

– Аланнарий, не трать время на бессмысленные повторения.

– Да, мастер. Но я не понимаю, как человек смог столь умело воспользоваться этой ситуацией.

– Ты опять допускаешь эмоции в свой разум!

– Мастер? – эльф, которому не так давно перевалило полтысячи лет, вновь поклонился в недоумении. – Я не понимаю.

– Почему ты упорно называешь его человеком? – спросил древний.

– Но...– владыка Аланнарий вновь, как в детстве, почувствовал снова глупым и юным учеником. – Он не человек?

– Не отвечай вопросом. Думай вслух.

– У него тело человека, аура человека, божественный след как у обычного человека, все мои чувства говорят, что он человек, он ведёт себя, как человек и говорит как человек. Поэтому я решил, что он человек.

– Принцип утки: если что-то крякает как утка, ходит как утка, кушает как утка и на вкус как утка, то это утка, – Светлейший Маланилий говорил медленно, взвешивая каждый слог, – этот принцип ложен в самой своей сути. Используя его, ты теряешь целостность восприятия. Это недопустимо.

– Мастер, – эльф в ответ лишь благодарно поклонился.

– Теперь подумай, как герцог нашел ключ к владыке Келлерусу. Что он ему дал? Как? Почему так быстро?

Древний эльф поднялся со своего ложа и, не переставая вести диалог со своим воспитанником, прошёл в свой дом.

– …Возможно, – в какой-то момент предложил владыка, – стоит устранить новоявленного советника. Гильдия убийц ушла в подполье, но у многих её членов теперь личный повод желать смерти советнику.

– Тц, – древний позволил себе вульгарное цоканье как символ раздражения и разочарования, – ты опять упускаешь общую картину. Скольких рядовых членов гильдии сначала вывезли в неизвестном направлении, а потом они снова появились на своих местах.

– Большинство членов гильдии вернулись назад живыми. Гильдия выкупила их. За огромные деньги.

– Герцог умен, хитёр и коварен. Неужели ты думаешь, что он не воспользовался этой ситуацией? Сколько перебежчиков среди вернувшихся? Подумай об этом.

Владыка задумался, а древний эльф приступил к тончайшей модификации небольшого куста малины: у Светлых эльфов было своё искусство бонсай — они модифицировали магией растения ради каких-то своих восприятий прекрасного, и мастер Маланилий, естественно, был лучшим в этом деле.

– Информация о смерти дофина проверена? – древний отвлекся на секунду от своего куска, чтобы окинуть творение широким взглядом.

– Да, мастер.

– Мой совет: перепроверьте информацию ещё раз.

– Да, мастер.

Аланнарий ещё не знал, что прямо в этот самый момент стратегический проект, на который он потратил больше тридцати лет свой жизни, внезапно закончился.

{Ничто}

Совмещение пространств, граница к границе, пустота к пустоте. У Ничто идеальная топология: её нет и значит она может быть любой.

Двадцать избранных мастеров Боя, четыре сотни паладинов Триединого, пять дюжин боевых инквизиторов под главенством великого инквизитора Туруса, а также пять тысяч монахов, которые не будут участвовать в самой битве, но станут помогать с эвакуацией.

Все эти люди на ближайшие десять лет — пленники монастыря Триединого. Только я и Турус покинем монастырь, когда всё окончится.

Я закрыл глаза, отпуская заклинание.

Открыл глаза и увидел, что площадь монастыря переместилась в Ничто.

«Не тяни время. Давай следующий этап!»

Вырванный кусок Светлого Леса идеально прилегал к площади с бойцами.

– Пора, – с трудом выдохнул я: конструкт оказался сложнее, чем я ожидал.

Турус кивнул и издал резкий громкий гортанный звук, после чего полсотни элитных бойцов ринулись в лес: казнить, резать и убивать.

Я кинул «кровавый шар боли» и разновидность вытягивания силы, зеркальное небо отразило след от заклинаний, и на это обратил внимание Турус.

– Почему тут такое странное небо?

– Зеркало?

– Ага.

– Это пустота. Ничто. Мы находимся на осколке мира, окружённого Ничто. Свет доходит до Ничто и отражается назад.

– Но разве он не должен быть поглощён этим твоим Ничто?

– Как? Ничто не существует. Следовательно, Ничто не может ничего поглотить. А свету некуда деваться, поэтому он и отражается назад.