Взрослые пони

Первое время мы, конечно, нарадоваться не могли. Квартира была уже с ремонтом, и по сравнению с домиком на вершине горы, где обои висели клочьями, она казалась нам дворцом. Куркка устроилась в дальней комнате, туда же поставили вожделенный шкафчик с игрушками. Старшие пони получили свою комнату, художественным пони купили двухъярусную кровать, а пони-математик, наша необщительная пони, устроилась в шкафу-купе. Обжористая пони, конечно, попросилась жить на кухне, и иногда там же спит истеричная пони.

Мне выделили лоджию. Много места мне не надо: спальное место и мой ноутбук. Помню первую ночь на моей лоджии: тишина, вид на парк, яркие звезды. И главное — тишина! И возможность включить ноутбук тогда, когда хочется, и писать, писать…

Я — пони-поэт. С детских лет я любила рифмы и все описывала в стихах. Я мечтала жить именно так: сидеть в своей крохотной комнатке-лоджии и творить.

Я довольно известная пони-поэт, у меня вышло несколько сборников. Правда, пони-поэтов пока не очень много, поэтому моя известность — не только мой литературный дар, скажу честно, но и стечение обстоятельств.

И вот я сидела на своей лоджии, писала, зачеркивала, снова писала…. И была очень счастлива, пока не пришел первый счет за отопление и воду.

Оформляя иппотеку, моя сестра рассчитала так: она устроилась на вторую работу в музей и вторую зарплату планировала тратить на еду и хозяйство, а первую зарплату отдавать за квартиру. Видимо, она что-то не так рассчитала, и второй зарплаты хватило на еду, но не на оплату счетов.

Мы поступили очень глупо, что не обсудили все в самом начале. Я-то рассчитывала, что буду оплачивать только то, чем пользуюсь — лоджию, кухню, ванную — то есть предполагала платить треть.

Но когда мы вместе поохали над счетами, я поняла, что все будет совсем не так.

— Надо найти еще работу, — в отчаянии сказала Куркка.

Но когда? Она и так работала целыми днями — по утрам бежала в музей, а вечерами строчила статьи для газеты.

Она совсем перестала успевать что-либо делать по дому — ведь надо готовить, стирать, убирать, а когда все это делать? Все чаще бывало так, что пони приходили домой, а обеда не было; шарфики и банты стали грязными и неглаженными; по полу катались комки пыли.

Конечно, я не могла бросить сестру в таком положении и взяла лошадиную часть работы на себя.

Не могу сказать, что все свалилось на мои плечи: например, завтраками, обедами и ужинами у нас с некоторых пор заведует обжористая пони. Она любит готовить, изучает кухни народов мира; кухня — ее вотчина, она внимательно следит, чтобы у нас была свежая, качественная еда, овощи, фрукты, ни одна пони не может выйти из дома не позавтракав. Она строга: наши маленькие пони едят все, что она готовит, и не позволяют себе никаких капризов.

Остальные пони тоже принимают участие в хозяйстве: подметают, моют полы, протирают пыль. Недавно в нашем доме появилась коммунальная стиральная машинка, ей могут пользоваться все жители, надо только записаться, и проблема стирки тоже решилась.

Самая главная наша беда — это деньги и время.

Сейчас зима, и последний счет был такой, что мне пришлось отложить начатое стихотворение и писать пьесу для театра кукол. Это уже пятая пьеса: пони активно развивают сейчас сферу искусств, пьес требуется много, и я пишу, практически не выходя со своей лоджии.

Со временем еще хуже: раньше в маленьком домике мы с Курккой отправляли пони в школу, а сами садились выпить по чашечке кофе. Мне нравилось пить кофе с сестрой, наш совместный завтрак давал мне заряд бодрости на целый день. Потом я немного прибирала и уходила творить, а Куркка готовила обед и тоже садилась писать свои статьи.

Теперь же все не так. Кофе мы по утрам не пьем; уставшая Куркка спит до последней минуты, потом хватает какой-то бутерброд и мчит на работу. Я тоже, наскоро позавтракав, бегу на свою лоджию и пишу пьесы, пока не явилась из школы вся наша ватага. Когда они возвращаются, делается так шумно, что хоть из дому беги: гремит тарелками обжористая пони, ноет пони-химик, по лестнице носится и орет истеричная пони, и можно было бы отвлечься, но каждую минуту на мою лоджию кто-то вламывается:

— Тетя Еся, когда мы записаны на стирку?

— Тетя Еся, мне нужен компьютер.

— Тетя Еся, пони-математик защелкнула замок в шкафу и не может выйти. Говорит, что очень хочет писать.

— Тетя Еся, где мой пенал?

— Тетя Еся, истеричная пони толкается.

— Тетя Еся, когда придет мама?

И тут домой приползает мама, и, о счастье, внимание переключается на нее. Я стучу по клавишам, и тут на пороге появляется Куркка:

— Еся, ты обедала? Как твои дела?

Мои дела идут прекрасно; пьесу я должна была сдать позавчера, на листочке с начатым стихотворением художественные пони нарисовали домик с трубой, обжористая пони выговорила мне, что я обедаю недостаточно сбалансировано, и отобрала бутерброд, пони-химик ноет, что ей нужен мой компьютер, Варя приволокла на мою лоджию свою фотокамеру и снимает — о боже мой — уже закат, как быстро прошел день. Под окном орет истеричная пони.