Читаем Взрослых не бывает и другие вещи, которые я смогла понять только после сорока полностью

Мне было приятно встретить человека, способного точно назвать момент выхода за рамки ученичества. Но когда я рассказала его историю другим ученым, на них она не произвела большого впечатления.

– Он считает себя взрослым потому, что у него хорошо подвешен язык? – спросил меня профессор английской литературы.

Мой свекор, отец Саймона, говорил мне, что я слишком доверяю людям с престижными дипломами. «Компетентность в узкой профессиональной сфере не имеет ничего общего с пониманием себя, мира и других людей. Никакая это не взрослость».

Судя по всему, я перепутала профессиональные знания с мудростью. Взрослым человека делает не первое, а второе. Возможно, я допустила еще одну ошибку: приняла мужественность за взрослость.

Как только я разобралась с экспертами, я поняла, что моих знаний вполне достаточно, чтобы отстаивать свою точку зрения. Я по-прежнему чувствую себя спокойно и несколько отстраненно. Еще совсем недавно я лежала в трубе и размышляла о том, выживу или нет. Я до сих пор каждые три месяца посещаю клинику, где мне колют препарат в рамках предписанной серотерапии.

Я с удовольствием планировала книжные туры по Голландии и России и давала бесконечные интервью. Я испытываю радость каждый раз, когда очередная мама говорит мне, что французский метод воспитания помог ей укладывать своего ребенка спать. Поскольку у меня всегда были проблемы с общением, книга стала для меня отличным рекомендательным письмом. Отныне мне гораздо легче устанавливать контакт с людьми. Тем, кто прочитал мою книгу, часто кажется, что они со мной знакомы. Моя задача – не испортить впечатление о себе.

Мне уже дважды пришлось пережить резкий поворот в жизни, поэтому я стараюсь не привыкать к своему новому статусу. Со своим небольшим успехом я веду себя так же, как в те часы, когда лежала в трубе: слушаю голоса и пытаюсь сохранять спокойствие.

Что действительно оказало на меня влияние, так это сама книга. Какое облегчение сознавать, что ты наконец что-то сделала, и сделала это хорошо! Когда я была моложе, мне говорили, что у меня есть потенциал. Когда мне исполнилось тридцать, я задумалась, смогу ли его реализовать.

В 35 лет я сдала свою первую книгу и тут же захотела полностью ее переписать. Отзывы были разноречивыми, и почти никто ее не прочитал. Если бы и следующую постигла та же судьба, скорее всего, это означало бы, что писательство – это не мое и мне надо опять умолять редакторов дать мне хоть какую-нибудь работу. Позже Саймон признался, что боялся за меня: ему не очень-то улыбалось иметь вечно хмурую жену, которая к тому же не в состоянии помочь ему платить по счетам.

Когда я закончила свою вторую книгу, по воспитанию детей, то почувствовала, что сделала максимум того, на что способна. В ней мне не хотелось менять ничего. В 40 лет я перестала надеяться на свой потенциал. Я наконец перешла к активным действиям.

Несмотря на все недостатки книги, я приняла взрослое решение открыть перед собой новый горизонт и защищать свое право на него. Для меня это был шаг вперед. В детстве меня учили никогда не докапываться до сути происходящих событий. Тем не менее я сумела погрузиться в сложную проблему и разобрать ее на составные части.

Полежав в трубе, вынужденная выставить напоказ все свои внутренности, я лучше узнала себя. Всю свою жизнь я рисовала себе наихудшие возможные сценарии. Сейчас я знаю, что, когда один из плохих сценариев реализуется, я в состоянии с ним справиться. Я не рассыплюсь. Из больницы я шла домой и готовила ужин для своих детей. Я не убежала назад в Америку в надежде, что там мне будет лучше. Я осталась во Франции, доверив свое существование другой стране. Когда все осталось позади, мне не захотелось сменить мужа или радикально поменять свой образ жизни. Я вышла из этого испытания спокойной, с чувством благодарности за спасенную жизнь и с горячим желанием жить дальше.

Вы знаете, что вам за 40, если:

• Вы можете определить стиль жизни, требующий наличия трастового фонда.

• Вы понимаете, что даже скромная работа важна и поэтому ее надо делать хорошо.

• Ваши успевшие выйти на пенсию школьные учителя, которые когда-то казались вам божествами, теперь изъявляют желание разговаривать с вами на равных.

• При просмотре фильма «Выпускник» вы идентифицируете себя с родителями героя.

• Знакомясь с особенно обаятельным человеком, вы впадаете не в соблазн, а в подозрительность.

<p>10</p><p>Как заполучить кризис среднего возраста</p>

Кризис среднего возраста был изобретен в Лондоне в 1957 году.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих кумиров XX века
100 великих кумиров XX века

Во все времена и у всех народов были свои кумиры, которых обожали тысячи, а порой и миллионы людей. Перед ними преклонялись, стремились быть похожими на них, изучали биографии и жадно ловили все слухи и известия о знаменитостях.Научно-техническая революция XX века серьёзно повлияла на формирование вкусов и предпочтений широкой публики. С увеличением тиражей газет и журналов, появлением кино, радио, телевидения, Интернета любая информация стала доходить до людей гораздо быстрее и в большем объёме; выросли и возможности манипулирования общественным сознанием.Книга о ста великих кумирах XX века — это не только и не столько сборник занимательных биографических новелл. Это прежде всего рассказы о том, как были «сотворены» кумиры новейшего времени, почему их жизнь привлекала пристальное внимание современников. Подбор персоналий для данной книги отражает любопытную тенденцию: кумирами народов всё чаще становятся не монархи, политики и полководцы, а спортсмены, путешественники, люди искусства и шоу-бизнеса, известные модельеры, иногда писатели и учёные.

Игорь Анатольевич Мусский

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие
Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие

В последнее время наше кино — еще совсем недавно самое массовое из искусств — утратило многие былые черты, свойственные отечественному искусству. Мы редко сопереживаем происходящему на экране, зачастую не запоминаем фамилий исполнителей ролей. Под этой обложкой — жизнь российских актеров разных поколений, оставивших след в душе кинозрителя. Юрий Яковлев, Майя Булгакова, Нина Русланова, Виктор Сухоруков, Константин Хабенский… — эти имена говорят сами за себя, и зрителю нет надобности напоминать фильмы с участием таких артистов.Один из самых видных и значительных кинокритиков, кинодраматург и сценарист Эльга Лындина представляет в своей книге лучших из лучших нашего кинематографа, раскрывая их личности и непростые судьбы.

Эльга Михайловна Лындина

Биографии и Мемуары / Кино / Театр / Прочее / Документальное