Взвейтесь, соколы, орлами...

До земли Франца Иосифа шли чуть больше недели. Трудяга-ледокол «Ермак» вспарывал лёд, а мы по его следу продвигались всё дальше в глубь Арктики.

Первые дни-то шли ещё по чистой воде, а вот когда вошли во льды, корнет Баклагин впервые взлетел на ледовую разведку. Задание было не из простых. Определить и запомнить, где есть полыньи и большие трещины в льдинах. Через час он уже заходил на посадку. И, о Боже – он заходил ниже палубы. Ещё секунды и втемяшится прямо в корму. Но казалось в последний миг он чуть поддёрнул «Орла» и мягко коснулся посадочной полосы.

– Тебя кто учил так садиться!!!? Заход ниже палубы – преступление!!! Под трибунал захотел!!! Повешу на нока-рее!!! – бушевал Главком ГВФ.

– Да никто меня и не учил. Я же не палубный лётчик, а строевой. И на авианосец сажусь впервые. – не дюже сумняшеся ответил корнет Баклагин.

Вот тут уж и мы опупели. Выпустить в полёт пилота и даже не поинтересоваться, сумеет ли он сесть.

– Вот что, Виктор Акимович. Ступай-ка ты на мостик, нанеси на карту результаты разведки, пообедай и отдыхай. А ближе к вечеру зайди к генералам Аверьянову и Сигаеву. Они тебе много чего интересного расскажут про полёты с авианосца. А на Главкома не обижайся – должность у него такая за всех нас сердцем переживать! – Я как мог разрядил обстановку.

Все последующие дни Баклагин летал, как в школе учили. А результаты его разведок помогали нам двигаться вперёд гораздо быстрее, чем предполагалось. Степан Осипович Макаров постоянно сверял свои исчисления с расчетами Колчака. Но Александр Васильевич только лишь улыбался уголками губ. Уж он-то в полярных широтах бывал не раз и за ним дополнительный контроль не требовался.

* * *

Вот и настал день, когда на горизонте замаячили скалы Земли Франца-Иосифа. Денёк выдался серенький. Но лететь можно было вполне. Главком Михаил командирским, волевым решением вылет запретил – надо было ждать ясную погоду. А сегодня надо готовиться к вылету. Матросики дружно спустились на лёд и начали сгребать снег в здоровенные ковши, спущенные кран-балкой. Кузен Николаша тоже ступил на лёд и делал снимки снежного аврала. Сошли на лёд и мы. Тоже хотелось запечатлеться для истории на фоне торосов и авианосца. Дядя Лёша со своей бригадой готовил самолёты к вылету и вот 12-го апреля погода засияла. Все надеялись на удачу. А уж я больше всех. Ведь повезёт же в будущем Юрию Гагарину в этот день. Значит и мне должно повезти. Про себя даже клятву дал – родится сын, назову Юрием. После взлёта построились ромбом. Впереди Михаил с Николашей на борту. Справа и слева Аверьянов с Сигаевым. Ну а замыкающими мы с Патрикеевым. Если у кого мотор забарахлит и самолёт сядет на вынужденную, то мы это увидим, сможем рядом подсесть и оказать помощь. Через несколько часов полёта по всем исчислениям Северный Полюс был под нами. Предварительно мы всё прикинули – и магнитное склонение, и угол схождения меридианов, и ветер по высотам. По всем раскладам выходило, что приехали. Все встали в круг, а я снизился над большой ровной льдиной, сбросил дымовую шашку, чтобы определить ветер у земли, и начал методично, заход за заходом осматривать место будущей посадки. Опыт подбора площадки с воздуха у меня был ещё из прежней жизни. Но то на вертолётах. Там и волейбольная площадка сошла бы за аэродром. А вот на самолётах другие требования. Но сколько не кружи – всего не увидишь. Зашёл на посадку. Приземлился, вернее приледнился, довольно мягко. После пробега отвернул в сторону, что бы остальным не мешать. Ребята должны были садиться за мной след в след. Пока всё было благополучненько. Последним заходил на посадку Главком с Никушей на борту. И то ли ветерок ослаб, то ли обороты поздновато затянул, но только на пробеге он выкатился дальше и перед самой остановкой лыжи попали на какой-то ледяной гребешок. Стойки шасси подломились, Орлан клюнул носом, чиркнул винтом по льду и застыл. Мы подбежали к покалеченному самолёту. Шасси снесло напрочь. Винт вдребезги. Но пилот и пассажир бодренькие и весёленькие – даже испугаться не успели. Спасли ремни безопасности. Зато теперь-то я твёрдо знал, кто автор авиационной частушки:

– Прилетели, мягко сели! Присылайте запчастя, шасси, винт и плоскостя!!! – пропел задорным голосом Лёха Патрикеев. А Михаил, хоть и подломал самолёт, но был не сломлен духом. Вот что значит Волковская школа.

– На шесть человек у нас осталось три исправных самолёта. Есть на чём улететь. Цели определены, задачи поставлены, за работу, господа! – скомандовал он. Ну прямо как Хрущев на XX съезде.

Мы с Лёхой и Валерой начали собирать вышку. Владимир пошел с лопатой обследовать следы от наших лыж и где надо подбрасывал снега. Михаил всеми командовал, но его никто особо-то и не слушал. Николай достал треногу с фотиком и начал нас фоткать. Но быстро прекратил. Хоть запасных кассет было достаточно, но решил приберечь для главных снимков, когда всё будет готово. Взялся было нам помогать, но только мешался.