Взвейтесь, соколы, орлами...

А тут и Марика привели. Надо отдать ему должное, что после Даши и Глаши он держался весьма бодро, а вот их-то слегка покачивало. Сверху спустились Мариша и Жанна. На Жанне был уже другой сарафан, а вот носики у них были вовсе не припудрены.

Ближе к полудню Мариша пригласила Барона с баронессой пройтись по лугу. Валера их сопровождал. Когда они вышли из терема, то мы не торопясь одели кожанки, шлемы и краги. Дошли до стартовой площадки, дядя Лёша доложил о готовности. Мы заняли свои места в креслах Орлят, движки взвыли, а битюги начали натягивать резиновые жгуты.

Наш полёт Жанну не впечатлил. Валера был рядом и это было главное. А то, что над землёй с мерзким визгом проплыли какие-то каракатицы из села Чугуева, так и пусть себе плывут, железяки непонятные.

Совсем другое впечатление произвел наш полёт на барона Марка. Он подбежал к нам и сбиваясь выпалил:

– Это же сенсация! Даже не сенсация, а бомба! Во всю передовицу!

Впервые в мире! Пять человек в воздухе!

Тут Зина сняла свой шлем и её пышные, золотистые кудри рассыпались по плечам.

– Нет! Не так! – продолжал Марик: – Четыре человека и одна женщина! Опять не то! Одна женщина и четверо мужчин впервые в истории человечества совершили…

– А что мы совершили? – спросил Фроловский.

– Совершили открытие! Нет! Подвиг! Вот!

– Нет, уважаемый Марк Николаевич! Для нас это не подвиг, а обычная повседневная работа, связанная с повышенным риском для жизни! – за всех скромно ответил Фрол.

– Да завтра же этот материал появится во всех газетах Санкт-Петербурга! А послезавтра его перепечатают все ведущие газеты мира! Ваши имена будут навечно вписаны в скрижали истории! – в запале восклицал барон.

– А вот этого-то как раз и не надо. Пойдёмте-ка на веранду и уровняем градус эмоций с внутренним градусом. Этому весьма поспособствует коньяк Камю!

Уже сидя на веранде за рюмкой чая, я пытался убедить Марика:

– Нам излишняя шумиха пока не нужна. Потому-то и рассчитываем на Вашу мудрость, барон. Пусть на первой странице нескольких газет через недельку появится очерк о том, что 18-го августа близ Гатчины в местечке Гамаюн, группа учлётов продемонстрировала Государю Императору несколько летательных аппаратов тяжелее воздуха в действии. Кроме мужчин, в полётах принимала участие и первая в мире женщина-пилот графиня З.П. Теплякова. Государь одобрил это начинание, щедро вознаградил всю лётную группу и издал Указ, в котором утвердил 18-е августа, как День Воздушного флота России! – И всё. Подпись под очерком – Пресс-атташе Императорского аэроклуба «Гамаюн», барон Фон Ядушливый! Для массового читателя эта замётка может пройти незамеченной. Но вот тот, кто надо, заметит. Для журналистов это будет шоком. Какой такой «Гамаюн»? Что за летательные аппараты? Какая такая графиня Теплякова? Нет такой в списках графского достоинства! (ну, это пока нет) Кто на чем и куда летал? А может это утка? Но указы-то о наградах есть. И день воздушного флота объявлен указом. С этим не поспоришь. Естественно редактора накрутят хвоста журналюгам и те кинутся по следу. Просочатся через оцепление в «Гамаюн» единицы. А там амбар на замке и опечатан. А у дверей часовой с винторезом: – «Стой! Кто идёть! Стрелять буду!» – и затвором «клац». Тогда они в терем с вывеской: – «Первый Межвойсковой Государев Аэро Клуб». Сокращенно «Первый МГАК». А там кабинет начальника Аэроклуба полковника Волкова на замке. Тогда они к начальнику штаба, а перед ними Герой России Фроловский:

– Извиняйте, господа хорошие, но аэроклуб до весны закрыт. На все остальные вопросы – без комментариев! – А под потолком висит модель чего-то летающего, но не поймёшь чего. Кто успел, тот парой штрихов зарисовал наспех. Тогда журналюги начнут мышковать вокруг. А Зарубины уже в Питере, на зимних квартирах. А морячки уже все на побывку разъехались – премиальные обмывать. А к казакам и близко не подступиться. Любят казачки плёточками помахать по интеллигентным мордам, особенно если кто в очках и в шляпе. И остаётся корреспондентам только один источник информации – Агентство ДГН.

– А что это за Агентство? Никогда о таком не слышал! – удивился барон.

– Агентство ДГН – это Даша с Глашей Наплели! Знакомо вам это агентство, барон?

– Конечно знакомо! И очень даже близко. Я его структуру познал, можно сказать изнутри! – и Марик лукаво улыбнулся.

– Вот они-то и наплетут журналюгам. И про ковёр-самолёт, и про змея Горыныча с женой и потомством, и про графиню Валькирию. Только записывайте. Вернутся корреспонденты в Питер, а их редактора за шкирку, да пред свои светлы очи: – «Вы и где три дня обретались и водку трескали? Ну и чо вы тама надыбали? Всех кастрирую!!! А некоторых даже повторно!»

И тогда эти акулы пера начнут марать бумагу. И такого на-шекспирят и на-вольтерят, что зарубежные агентства и перевести-то толком не смогут и от себя на-эзопят. А нам того и надо! Или я не прав, барон?

– Конечно же правы. Я от души посмеюсь над их потугами.

– А коли Вас где приловят и вопросами прессовать начнут – ответ один: – Информация служебная и огласке не подлежит. Слово и дело государево!