W&H (СИ)

— Ничего, — Гарри едва смог себя угомонить, — просто на первом курсе на меня напал преподаватель, который должен был учить нас защищаться. Он рассыпался от моих прикосновений. На втором — двенадцатиметровая змея с самым сильным ядом в мире, тогда я не умер чудом. В конце концов она укусила меня. — Он закатал рукав, показывая шрам на руке. — На третьем были сотни дементоров. Это такие типа призраки, которые высасывают всю радость, а при поцелуе забирают душу. В прошлом семестре я сражался с Венгерской Хвосторогой — драконом. Несколько месяцев назад с подводными жителями, спасая друзей. Так что наш горбатый друг не самая большая опасность, с которой я сталкивался.

— Весело тебе было, — искренне и с нотками зависти проговорила Уэнсдей, а Гарри поперхнулся.

— Я бы так не сказал.

— Ещё бы. Ты же не Аддамс.

Они помолчали несколько минут, пока Уэнсдей всё же не нарушила уютную тишину:

— Почему Уимс назвала тебя «Мальчик, который выжил»? — Ей действительно было интересно.

— Человек, если его можно так назвать, убивший моих родителей, не смог убить меня и исчез на много лет. Все считают, что я — единственный волшебник, переживший смертельное заклятие, от которого нет спасения. — Гарри достал свою волшебную палочку и начал крутить в руках. Его подруга как заворожённая смотрела на неё. — Дамб… один человек сказал, что меня защитила сила любви.

Уэнсдей, не сдержавшись, фыркнула, отводя взгляд в сторону.

— А то, что дети рождаются из капусты, он тебе не сказал?

— Я тебя поддержать пытаюсь, душу изливаю, а ты… — Гарри махнул рукой.

— Я тебя об этом… — Уэнсдей не закончила, поняв, что уже говорила эту фразу сегодня.

— Не просила, — закончил за неё Гарри. — Зря ты это сказала Инид.

— Почему? — Уэнсдей вытянула ноги вперёд, направив взгляд на носки своих кроссовок.

— Сириус сказал, что оборотни очень стайные. Они заботятся друг о друге, волнуются, поддерживают. Наверное, Инид приняла тебя в свою стаю. У них же матриархат и всё такое. — Уэнсдей набрала в грудь воздух, собираясь ответить, но Гарри её перебил: — Да, я знаю, что ты её не просила. Инид обидно, что ты не позаботилась о ней, не подумала и даже нормально принести извинения не смогла.

— Ты неожиданно много знаешь об оборотнях. Для не-изгоя.

— В свете некоторых событий, — заюлил Гарри, — я чуть-чуть поспрашивал ребят и почитал книги, так что немного в этом смыслю. — Он смущённо почесал затылок. — Извинись перед Инид… по-нормальному.

— Я сама решу, что мне делать, — резко ответила Уэнсдей, показывая, что ей не всё равно на его слова.

— Она скулила от страха всю дорогу, когда мы шли в дом Гейтсов, но не бросила тебя. Она побежала за тобой, когда ты решила вернуться за Тайлером, хотя была до смерти напугана монстром, — возмущённо проговорил Гарри. — Блин, она страшно переживала, что ты забыла свой странный вязаный капюшон в Weathervane.

— Почему тебе не всё равно на наши отношения? — встрепенулась подруга, прожигая Гарри взглядом.

— Потому что у меня есть друзья, готовые идти со мной в страшные особняки на свидания к чудовищам. Не хочу, чтобы ты потеряла своих. — Он поднялся с места и открыл окно, собираясь уходить. — Подумай.

Уэнсдей промолчала и не повернулась посмотреть, как её друг вылазит в окно и уходит в своё общежитие. Она подняла шкатулку, унесённую из дома Гейтсов, покрутила её несколько секунд, а потом положила обратно и о чём-то крепко задумалась.

Глава 11

Утром лил проливной дождь, так и не закончившийся ночью. Стояла прохладная погода, и небо было серым из-за туч. На похороны мэра Джерико пришла огромная куча людей, включая изгоев из Невермора. Прощание с Уокером-старшим было открытым. Его гроб выставили на всеобщее обозрение рядом с церковью, и каждый, кто хотел, мог подойти.

Гарри тоже стоял в толпе, держа зонт, рядом с ним была грустная Инид. Все почтительно молчали, слушая священника.

Гарри пробежался глазами по людям вокруг. Недалеко возвышалась Уимс, которая надела солнцезащитные очки и чёрное пальто, рядом с ней стояла Торнхилл, придерживая зонтик руками в пурпурных перчатках.

Тайлер со своим отцом стояли рядом с сидевшими сыном и женой умершего. Из-за дождя невозможно было понять, плачет Уокер-младший или нет.

Уэнсдей стояла недалеко от всех остальных. Понять по её лицу, что она думала или чувствовала, было невозможно: её холодная отстранённая маска редко давала трещину.

Прощание подошло к концу, и толпа медленно пошла на выход, почти неслышимая из-за лившихся сверху потоков воды. Гарри оглянулся, но Уэнсдей нигде не было. Она пропала. Он тронул руку идущей рядом Инид и спросил, видела ли она подругу. Инид отрицательно помотала головой. Затем, чуть подумав, сказала, что они теперь не общаются и вообще она обижена на Уэнсдей.

Назад к Невермору их всех должен был отвезти школьный автобус, но Инид попросила Гарри прогуляться с ней пешком, перед этим выпросив разрешение у Уимс. Директор против не была, так как дождь почти закончился и выглянуло приветливое солнце, но она строго сказала, чтобы ребята не опаздывали на обед.