Wahnsin

– Сижу я значит за столом, ем. Борщ ем, приготовленный отцом. Вот, хлебом закусываю, а запивая вином. Причём таким хорошим вином, крепким. Вот один глоток только сделаешь, и уже голова кругом идёт. Ем, а отец мне значит говорит: «Слушай, сынок, ну ты хоть расскажи, как там в Болгарии дела? Порадуй отца своего, да ответь: побеждают наши братья Сербы, или нет?». «Побеждают», – отвечаю ему, – «вон, недавно Видин штурмовали. Побеждают, отец». Сижу, дальше ем. Тут чувствую, что суп какой-то не такой. Я ещё одну ложку зачерпываю, в рот сую и глотаю, да всё-таки не такой. Опускаю я голову вниз и вижу, что в тарелке у меня не борщ совсем, а вязкая какая-то, тягучая масса черного цвета. Тут я перепугался уже не на шутку, кричу «Что ты мне, старый, сварил?!» Беру рукой бокал с вином, делаю глоток, а вино кислое, да и вкус не тот. И тут я понял, что в бокале моём кровь! Настоящая кровь, человеческая! У меня уже лицо вспотело, поднимаю в гневе голову, а напротив меня не отец, а дьявол сидит. С рогами, вилами, а сзади, за спиной, ворота в ад. Вижу там красные скалистые обрывы, вижу башни разрушенные и подкошенные, цепи, свисающие с них, а дальше замок огромный, с четырьмя башнями, огромными воротами, похожими на челюсти и лавовым рвом. Дьявол на меня смотрит и смеётся. Я тут же вскакиваю, пытаюсь из дома выбежать, а перед носом дверь закрывается. Хватают меня тогда черти за руки да за ноги, несут к столу и сажают на стул. Один чёрт достаёт нож из-за пояса и мне в кисть всаживает. Завыл я тогда, заплакал, а дьявол всё смотрит не меня злыми, горящими глазами, полными ужаса и страданий тех грешников, попавших в ад. Из руки моей кровь хлещет, сам я сижу еле дышащий, голова раскалывается. Кричу я тогда: «Чего ты хочешь, исчадие ада?! Что нужно тебе от меня и что с моим отцом ты сделал?!» Дьявол как услышал мои слова, тут же прекратил смеяться, опустил голову и посмотрел мне прямо в глаза, да что там в глаза, в душу! Потом он встал из-за стола и задал лишь один вопрос: «Как отец?» Дьявол был жуток, отвратителен глазу моему. Тело свиное, пусть и мускулистое, но жуткое, изрубленное, всё в ранах, на руках когти длинные, на голове рога, а сзади огромный хвост. На спине я смог заметить два свисающих разорванных в лохмотья крыла. «Павший ангел ко мне явился… Видимо пришёл мой час». Но вместо того, чтобы смириться, я поднял голову и ответил сурово и уверенно, доставая из глубины своей души последние силы на разговор: «Ты знаешь, что с ним случилось! Ты знаешь о том, что умер он 3 дня назад и ручаюсь, что именно ты виновен в его смерти!» У меня аж в горле пересохло, из онемевшего рта потекли слюни, я уже не чувствовал ладони, проткнутой кинжалом одного из чертей, я не мог соображать, что происходит вокруг меня, видел лишь блики лампы, горевшей красным огнём, видел скалы за спиной дьявола, на которые безуспешно пытались вскарабкаться грешники, однако падали в преисподнюю и разбивались насмерть. Я ждал, что же будет… Дьявол смотрел на меня, как на добычу, как на жертву, которой я и являлся. «А кто убил-то, свинья?», – сказал он размеренным голосом, растягивая слегка слова. «Кто убил-то?», – повторил он. Я тогда и вовсе не понимал, о чём это он говорит. «Ты и убил! Ты!», – закричал я и попытался вырваться, но черти крепко держали меня. «Врёшь!», – произнеся это слово дьявол засмеялся, а после отошёл от ворот и сделал знак чертям. Один из них резко вытащил нож из моей руки, да так неожиданно и сильно он дёрнул, что у меня как будто зрачки лопнули. Я закрыл глаза и представил рай. Красота, сады Божьи, деревья растут, вокруг всё цветёт, а я стою посреди всего этого блаженства и слушаю пение птиц. Тут ко мне подлетает одна из них, садится на плечо, и мы вместе с птичкой идём по прекрасной тропинке, заросшей дикими растениями и травой, вокруг лес, только не густой, кроны деревьев вовсе не большие, а такие, что через них просачиваются лучики света и падают прямо перед моими ногами. Вот мы идём вперёд, ещё даже не знаем, куда идём, как вдруг… Нога моя подкашивается, и я открываю глаза. Передо мной пропасть, в которую меня несут неумолимые черти. Я тогда не чувствовал ничего, не чувствовал даже того, что я живой. Я начал молиться, сначала «Отче наш» читал, после другие знакомые мне молитвы. Но вот черти останавливаются и под громкий и зловещий смех дьявола скидывают меня в пропасть. Я лечу в бездну, в небытие, еле дышу и изо всех сил пытаюсь умереть раньше, чем коснусь земли. Я снова закрываю глаза и… удар. Я просыпаюсь в холодном поту. Вот как-то так всё и было. Ну что, брат, сможешь мой сон разъяснить?

– Пожалуй то и нет. Слишком уж всё у тебя там запутано, слишком не естественно. У меня аж у самого голова заболела. Чёрт с ним со сном, давай о другом чём-нибудь, а?

– Давай о другом, а то и впрямь, что-то мы всё о грустном. Сначала отец, потом и этот проклятый дьявол.