WARMAGE Online (СИ)

С моим ростом я упёрся глазами в район её ключиц. Пол-мгновения спустя, запрокинув голову, я увидел лицо, с чёткими, правильными и вовсе не японскими чертами: миндалевидные глаза с серыми, словно наполненными туманом, радужками; длинные ресницы, подведённые серебряной тушью; аккуратные губы, покрытые перламутровой помадой. Ровный коричневый загар покрывал гладкую, без единого изъяна, кожу. Густые платинового оттенка волосы причудливыми косами собирались на затылке и падали вниз узорным сбором, перетянутым кожаным шнуром.

Когда крепкая ладонь схватила меня за грудки, и под рукавом жилета напрягся бицепс, я понял, что сейчас начнётся показательное киритопереставление. Зачем-то я закрыл глаза и глупо ухмыльнулся. Поэтому я не видел лиц Асуны, Сугухи, Лиз, Синон и Силики в тот момент, когда мягкие перламутровые губы припали к моим, требовательно раскрывая для решительного ответа.

Я не стану врать, что хорошо помню детали того поцелуя. Со мной на некоторое время случилось нечто, описать которое подробно я не могу.

Потом…

Потом я открыл глаза, и низкий грудной голос с удивительным неяпонским акцентом произнёс:

- А теперь, ушастая дрянь, попробуй наставить на меня свою зубочистку ещё раз!

====== Глава 19. Дядюшка Ку. 08 октября ======

Почти неделя прошла после памятной встречи в баре «Кафе-кости». Дела, накопившиеся дома, в моей реальной жизни, требовавшие неотложного решения, заставили переключить мозги. На совещании, которое мы устроили с Дай-саном, Сисидо-сэмпаем и Такэо-саном, я подробно изложил все мои приключения и выводы, которые смог сделать. Хотя нет, не все.

То, что рассказала мне Юи, я не собирался доверять никому. Мог ли я поступить иначе после того, как она выговорила: «Папочка, я, кажется, влюбилась в Призрака»? С этой вот головной болью я и жил несколько дней, отвлекаясь повседневными делами. Рассказ моей дочки не оставлял сомнений: встреченный ею игрок обладал уникальными силами, в которых, может статься, не отдавал себе отчёта.

Я настойчиво гнал от себя мысль, что именно он и есть Призрак, уповая на версию о некоей доброй Стороне, никак не смешанной ни с Призраком, ни с Рыцарем. По временам мне начинало казаться, что неприкаянный дух Акихико Каябы воплотился в WMO, и тогда меня прошибал холодный пот. Именно его мечтой было влиять на внешний мир из виртуального. А придавать программам человеческие черты – разве не шаг в этом направлении?

С другой стороны, огонёк безумной надежды, тлевший во мне и Асуне с тех пор, как мы встретили нашу Юи – огонёк надежды на встречу в реальном мире – разгорался с новой силой. Конечно, для меня моя дочка с начала – живая, самая что ни на есть! Но, оказывается, для неё самой всё это время не хватало чего-то важного. Возможно, мы называем это сознанием. Ощущением себя живым, живущим. И вот чувства пришли к ней в полной мере. Вместе с любовью…

Или – пускай с детской наивной влюблённостью. Девочки часто бредят взрослыми героями. Я вздохнул, и лёгкий осенний воздух наполнил мою грудь. Сегодня утром я покинул исследовательский корпус PanLine, где ночевал, и пошёл в сторону Тосимы, намереваясь дойти до Кошинзука. Залежавшиеся мышцы приятно ныли, когда я переходил на бег. Метров через пятьсот я возвращался на шаг, а потом снова прокачивал навык скорости.

Таким макаром я одолел около пятнадцати километров и незаметно для себя оказался в районе Асака. Геймерская судьба забросила меня сюда впервые. Приступ голода, накативший при первом погружении в Магические войны, вновь дал себя знать. Я усмехнулся. Мой банковский счёт сильно проигрывал в разрядности тому, что открыл директор Сато в игре: шиковать не выйдет. Я замедлил ход и медленно потащился вдоль ресторанных вывесок.

Я мог представить их смешение в ночной тьме, напоминающее огненное многоцветное море:

- деревянные, расписанные золотом, с живыми язычками пламени в продолговатых китайских фонариках из рисовой бумаги;

- неоновые извивающиеся полоски, жужжащие перегретым газом;

- ярчайшие плазменные и светодиодные ожившие картины;

- огромные проекционные баннеры, преображающие стены домов;

- лазерные светлячки на тротуаре.

И весь этот фасадный фейерверк пронизан запахами кисло-сладких соусов, дымных подливок, запеченной рыбы и мяса и тонким ароматом специй, разговорами тысяч людей и весёлой музыкой караоке.

Сейчас в утреннем сером квартале оставалось тихо – многие заведения открывались к пяти-шести вечера.

Раздумывая впоследствии, что именно привлекло моё внимание, я решил: скрип. Порывы зябкого осеннего ветра раскачивали вывеску на длинном медном стержне, покрытом пятнами патины. Тёмные деревянные загогулины, которые я вначале принял за иероглиф «Фу», сложились в два перекрещенных меча. Моих меча. Волчьи головы щерились с рукоятей, и фиолетовые прожилки тянулись по лезвиям, как хамон. Я врос перед дверью и упёрся взглядом в название.

«Забегаловка дядюшки Ку».