Welcome to Russia или Приключения Гермионы Грейнджер в России (СИ)

Первым, что он ощутил и увидел были страх и отчаяние. Их схватили и не было ни единого шанса выбраться. По середине зала стояла Гермиона — она старалась не выдавать свой страх, но руки ее предательски тряслись. Медленными шагами к ней приближалась Беллатриса. Она была полна охотничьего азарта и уверена в своей победе. Она спрашивала про меч. Ну конечно, в ее хранилище в Гринготсе лежала практически идентичная копия. Снейп не раз видел, как Беллатриса с восторгом и азартом издевалась над своими жертвами — пытала Круциатусом, разрезала на куски. Он знал, насколько она была безумна, но от того ему не становилось легче смотреть на разворачивающуюся картину. Гермиона уже извивалась на полу от пыточных проклятий. Она кричала и умоляла Пожирательницу отпустить ее. Она не знала, что эти крики лишь раззадоривали безумную волшебницу. Когда Гермиона уже начала терять голос, Беллатриса внезапно остановилась. Снейп подумал, что воспоминание на этом заканчивалось и уже собирался покинуть сознание Гермионы, как вдруг увидел, что Белла достала кинжал. Он скрипнул зубами от злости. Если бы он знал, что Беллатриса вытворила с Грейнджер, он бы самолично растерзал ее в Битве. Однако у него еще был на это шанс. В следующий момент, Пожирательница склонилась над телом Гермионы. Приноровившись, она прижала ее руку к холодному мраморному полу и начала резать ее. Снейп подошел чуть ближе, чтобы увидеть все. На руке Гермионы одна за одной появлялись кровавые буквы. Грязнокровка. Сама волшебница извивалась на земле, стараясь отодвинуться от режущего клинка. Картина была ужасной и Снейпа стошнило бы, если бы он не наблюдал подобного раньше. Беллатриса была действительно безумной и в этот самый момент Снейп обрадовался, что она еще была жива. Он убьет ее в предстоящей битве. Убьет изощренно — Авады Пожирательница была недостойна. Когда на руке Гермионы оставалось вывести одну букву, картинка померкла и Снейпа выкинуло из сознания Грейнджер. Видимо, в этот момент, она отключилась.

Очнувшись в реальности, Снейп открыл глаза и взглянул на волшебницу, чью руку он по-прежнему держал. Гермиону трясло, а на ее щеках блестели дорожки от слез.

— Гермиона, — окликнул девушку Северус. Она приоткрыла глаза. — Это уже прошло.

Гермиона слегка кивнула, стирая дорожки слез со своего лица. На какое-то время они застыли, глядя друг другу в глаза. Снейп понимал, что волшебницу необходимо было утешить, но не знал как. Вместо этого, он взглянул на предплечье руки, которую он держал.

— Покажите мне свою руку, — произнес он тихо.

Однако Гермиона не двинулась. Он вновь поднял на нее взгляд. Девушка так же смотрела на свою руку, но не предпринимала никаких действий. Тогда Снейп решил действовать самостоятельно.

Держа ее запястье одной рукой, второй он поднял ее свитер до локтя и, сделав несколько пасов пальцами, снял косметические чары с руки. На предплечье ясно виднелся шрам, складывающийся в ужасное слово. Гермиона неровно выдохнула и, когда Снейп посмотрел в ее лицо, он увидел, что волшебница снова едва сдерживала свои слезы. Он никогда не умел утешать женщин и сейчас он не знал, что сказать. Все слова звучали бы глупо. Шрамы, оставленные гоблинской сталью, не сводились и для Гермионы служили вечным напоминанием о том, что когда-то случилось на войне. Северус снова перевел взгляд на предплечье. Пальцами второй руки он осторожно дотронулся до выпуклых букв. Гермиона втянула воздух носом и снова неровно выдохнула.

И тут, внезапно, Снейп сделал то, чего до сих пор не делал ни разу со времен Лили — он последовал своим чувствам. Не глядя на Гермиону и не отдавая себе полного отчета в собственных действиях, он поднес ее руку к своим губам и поцеловал. Начиная с первой буквы, запечатленного навсегда слова, заканчивая последней — он целовал ее шрам. Когда слово закончилось, Снейп опустил ее руку и поднял взгляд на девушку. Гермиона выглядела шокированной. Она вглядывалась в его темные глаза, пытаясь найти ответ и разгадать этого мужчину. Ей это не удалось, но следующее, что она ощутила, были его губы на ее губах. Поцелуй был осторожным, медленным и будто несмелым. Он словно давал ей шанс отстраниться в любую секунду. Но Гермиона не хотела отстранятся. Закрыв глаза, она углубила поцелуй, позволяя ему больше, и на этот раз Северус не отступил. Его язык проник в ее рот, прошелся по ряду передних зубов и углубился дальше. Поцелуй был долгим, тягучим.

Оторвавшись, Гермиона пересела на кресло к Северусу, которое он, незаметно, сделал чуточку больше и их поцелуй продолжился. В этот вечер им больше не нужны были никакие слова, ну или почти никакие.

Спустя некоторое время, Гермиона утроилась в кресле под боком у мужчины. Он, в свою очередь, пропускал свои пальцы сквозь ее мягкие и пышные волосы. На его лице застыла нетипичная для него легкая улыбка. В этой тишине обоим было уютно, но единственное слово все же разрезало воздух в доме.

— Спасибо, — Гермиона сказала невероятно тихо.