While I'm Still Here (ЛП)

- Как ты хочешь украсить нашу квартиру? – вдруг тихо спросил Джерард. – Так как эта квартира не наша собственность, и мы ее только снимаем, то технически нам запрещено перекрашивать стены или менять обои, но мы все еще можем развесить плакаты или еще что-нибудь. Ну, мы, конечно, могли бы разрисовать стены, но тогда нам придется перекрасить их обратно в белый, когда мы захотим съехать оттуда. А вот что насчет мебели? Спать мы будем на моей кровати из дома, у тебя есть телевизор, а еще мама отдала мне диван и старый стол. Мы сможем есть прямо в гостиной, сидя на диване, ты же не против? Большинство столов такие уродливые. Еще я стащил из дома стопку тарелок и тостер. И я мечтаю о каких-нибудь милых занавесках.

- Ты должен сделать их сам. Купи в Волмарте ткань со Звездными войнами, ну или просто с принтом галактики, и сшей их сам.

- Отличная идея. Ох, точно… да. Мне ужасно нравится. Но, эй… помнишь, мы как-то говорили о комиксах, и ты упомянул рабочие предприятия, в которых нет профсоюзов для работников? В общем, я кое-что разузнал. У Волмарта нет профсоюза, и они месяцами не платят своим сотрудникам. К ним там относятся, как к дерьму. Вот почему у них такие низкие цены. Так что я лучше пойду в другое место… не важно. И боже, мы сможем сами выбирать себе даже гребаное мыло. Какой ты любишь аромат? Мне нравится Айвори Спрингс. Тебе нравится Айвори Спрингс?

Пребывая в восторге от его энтузиазма, я мягко рассмеялся и кивнул.

- Да, нравится.

- А какая у тебя любимая еда?

- Мне нравится печенье с арахисовым маслом, - лениво выдал я первое, что пришло в голову; глаза закрывались от усталости. – Еще я люблю пиццу и кукурузу в початках, и буррито. Я, блять, обожаю буррито. И еще крем-суп из брокколи с потертым сыром… Ой, подожди. Как называются эти вафли… такие толстые и квадратные?

- Бельгийские вафли?

- Да, вот они. Люблю их. С натуральным кленовым сиропом.

- Звучит вкусно. Будем есть это каждый день. Я буду приносить тебе завтрак в постель. Только подумай обо всех тех местах, куда мы сможем сходить… вау. Я отведу тебя на Таймс сквер, в Центральный парк, в тот огромный известный музыкальный магазин. Ох, Фрэнки, это будет так круто. И мы сможем делать татуировки. Я хотел бы стать татуировщиком, знаешь. Когда-нибудь .

- Я буду твоим первым клиентом.

- Ты во всем для меня первый.

Мы еще долго лежали неподвижно; я не знал, сколько было времени, хотя мне и не хотелось смотреть на часы. Его прикосновения по-прежнему расслабляли, успокаивали. Я желал, чтобы он забрал все мои заботы, боль и переживания. Я понимал, что именно он был причиной моих переживаний. Я испытывал боль, поскольку чувство тревоги овладело нервами и скручивало живот в мучительных приступах, но в то же время он был единственным, кто мог спасти меня от этих испытаний.

- Мы правда в порядке, Джерард?

- Да, детка. Мы в порядке. И мы будем продолжать заботиться друг о друге, не так ли?

- Да, Джерард. Мы партнеры. Мы лучшие друзья.

- Именно.

Слегка уловимый, но все же ощутимый привкус имбиря чувствовался у меня во рту, потому что я не удосужился почистить зубы на ночь. Но я был не в силах даже открыть глаза, не говоря уже о том, чтобы попытаться встать на ноги. Его прикосновения действовали на мое тело и сознание подобно колыбельной, и я едва ли мог оставаться в сознании.

Спустя еще несколько умиротворенных минут я был вынужден тихо прошептать в его рубашку:

- Джерард, я засыпаю…

- Хорошо.

Кое-как мы разделись до нижнего белья, почистили зубы (я нашел на полке в ванной упакованную щетку для Джерарда) и снова улеглись в постель. Он опустил подушку чуть ниже и устроился поудобнее, повернувшись ко мне лицом. В то время, как он укрывал нас обоих одеялом, я нарочно придвинулся ближе и положил голову рядом с его. Мы разделяли одну подушку на двоих. Я взглянул на него.

- Спокойной ночи, куколка, - прошептал он.

- Спокойной ночи.

Он закрыл глаза, а я так и продолжал смотреть на него. Его дыхание выровнялось, но стало немного громче, тень от темных ресниц играла на его щеках. Его губы были слегка приоткрыты, и каждый выдох приходился на мое лицо. От него пахло моей зубной пастой. Мне нравился этот аромат. Приятный и свежий.

Я все никак не мог оторвать взгляда от его губ – таких розовых и пухлых, я хотел поцеловать их.

- Джерард, - прошептал я, напрягая зрение в темноте, чтобы увидеть его очертания, и положил руку на его шею. Как можно медленнее и осторожнее я прижался к нему ближе, наши тела соприкасались. – Любимый.

Я должен чувствовать его еще ближе… еще ближе. Неуверенно просунув колено между ног Джерарда, я посмотрел на закрытые перед собой глаза. Закрыв свои собственные, я преодолел последние миллиметры, разделяющие наши лица, и поцеловал его.

Поцелуи для меня все еще были чем-то новым, но они больше не пугали меня, а только дарили тепло и нежность. Я надеялся, что эти ощущения никогда не пройдут. Это был чистый порыв, вызванный близким объятием, мы были связаны, и я не хотел отстраняться только потому, что он спал.