Why so serious? (СИ)

— Па-апочка-а бу-удет волнова-аться, — он нараспев тянул слова, и Одри покосилась на загородку.

— Очень в этом сомневаюсь.

Сосед что-то ел, и Одри возненавидела его ещё больше. Официант словно чуял, что у девчонки из этого шатра денег что снега в пустыне.

— Как тебя зовут? — справившись с чем-то наверняка вкусным, спросил мужчина.

— О-одри-и, — скучающим голосом протянула она.

— И всё? Просто Одри?

— Одри Уэйн, — она уронила голову на стол и простонала.

Сдохни, официант. Сдохни, сосед.

— Ага, — ответил мужчина.

Одри всплеснула руками и беззвучно крикнула в пустоту: «Ага? Что за нахрен?»

— А папочку как зовут?

— Вы всё равно не поверите.

— А ты попробуй.

Одри вновь включила скучающий голос:

— Брюс Уэ-эйн. Полегчало?

Сосед захихикал, и Одри в очередной раз покосилась на перегородку. Псих. Что ж, раз кормить сегодня не будут, то не пора ли нам делать ноги? Она стянула рюкзак со стола и уже собиралась выйти из шатра, как полы его распахнулись и внутрь заглянул мужчина.

— Привет, Одри, — он облизнул губы и пригладил неаккуратно спадавшие волосы.

Одри вжалась в стул, оторопело разглядывая незваного гостя. Он глядел на неё безумными глазами, густо обведёнными чёрной краской, а лица было не разглядеть под белым гримом, картину дополняла красная нарисованная улыбка. И шрамы. Страшные, словно улыбка дьявола.

— А ты чо такая серьёзная, Одри?

Комментарий к

На эту историю меня вдохновило вот это видео :))

https://www.tiktok.com/@adhilabs/video/6653796513786891526?langCountry=es&enter_from=h5_m

Начать новый впроцессник? Умею. Люблю. Практикую.

========== Часть 2 ==========

Спасибо всем, кто читает и ждёт эту историю ♥

_______________________________________

Одри подхватила рюкзак и бочком-бочком протиснулась мимо… Все газеты наперебой кричали о великом и ужасном Джокере, психе с большой буквы. Ни один журналист не забывал упомянуть, насколько опасен Джокер: как только ни смаковали эти затёртые до дыр слова, обсасывали их, будто карамельку в шоколаде.

— Не останешься?

Одри не понравился этот тон, так и сквозило между строк: «А ты куда собралась?» И у Одри созрел план, чертовски банальный, но всё же: сбежать. Пнуть дверь, и нестись как всадник апокалипсиса. Вот только когда она поправила лямку рюкзака, врезавшуюся в плечо, со своих мест неторопливо один за другим поднялись мужчины. С первого взгляда невзрачные, люди и люди, каких полно на улицах Готэма, вот почему Одри не обратила на них никакого внимания, когда вошла в кафе. Столики возле окна и барная стойка её не интересовали, и подвоха Одри никак не ожидала.

Что ту началось! Шум, гам, суматоха! Ужасная толкотня: всего нескольким счастливчикам удалось сразу же выбежать на улицу, прочие же посетители жались друг к другу, согнанные наёмниками.

Папочкины прихвостни? Не очень похожи. Его охрана холёная, будто не караул при благородном сэре, а аристократы не хуже остальных. А тут поднялись будто простые горожане, таких в городе увидишь и не скажешь сразу, что что-то с ними не так.

— Это плохо, — сама себе сказала Одри.

И она метнулась в кухню, на ходу расталкивая официантов и поваров. И те как назло словно специально оказывались на пути, мешались, кричали, и всему виной был Джокер с его приятелями. Одри протискивалась между работниками кухни, сюда же успели забежать некоторые из посетителей в надежде на спасение.

Ну что, допрыгалась? Ох не так Одри себе представляла вольную жизнь! В планах маячило совсем другое: сытая Европа, флиртующий Нью-Йорк, дикая, пряная Индия, степенный Тибет и пахнущая хвоей русская Сибирь. Одри хотела сесть на первый попавшийся поезд и ехать, слушать стук колёс, мечтать, смотреть в окно на проносящиеся мимо суетливые города и одинокие поля. Деревья бы качались в сумерках, желая Одри счастливого пути. «Я хочу на море!» И другой поезд повёз бы её к тёплым берегам, к крикливым чайкам и сутулым угрюмым горам. Только тогда Одри написала бы отцу первое письмо, что-то вроде: «Тут ласковые закаты и приветливые рассветы, я пью молодое вино и пьянею, наконец-то я могу тебя простить». Одри насыпала бы в конверт жёлтого горячего песка — кусочек её новой жизни, вольной, беззаботной.

Но романтические мечты Одри рассыпались под топотом ботинок. Она даже не понимала пока, в спешке улепётывая от головорезов, чего она испугалась больше. Плена? Или что не увидит моря?

Она бежала наугад, попав из душной кухни в не менее душный коридор. Стучала во все двери. Заперто. Одри запыхалась, рюкзак постоянно соскальзывал, наспех накинутый на одно плечо, и мысль поправить его и надеть правильно ускользнула ещё там, в зале.