Wild Cranberry (СИ)

— Да. Помнишь? — очень тихо, практически одними губами спросил Андрей Иванович.

— Помню…

Они замерли, не в силах оторваться друг от друга, а я обвела взглядом собравшихся. Мало у кого не повисла слеза на ресницах.

Какая-то пожилая женщина на другом конце стола высморкалась в платок так громко, что все вздрогнули и пришли в себя. Волшебство момента окончательно растаяло в последовавших за этим новых всхлипах.

— Ну что ж, на этой прекрасной ноте предлагаю выпить за именинницу. — Влад встал, подменяя отца, который явно не мог произнести ни слова, зато залпом опрокинул в себя коньяк.

Звон бокалов раздался над столом. Я повернулась к Ветрову, чтобы чокнуться, и увидела в его руке стакан, наполненный соком.

— Ты не пьешь? — удивлённо посмотрела на него.

— Нет, завязал, — прошептал он. — Ты же помнишь, нам скоро размножаться.

— Не приплетай меня к этому процессу. Тебе надо, ты и размножайся, я-то тут при чем. — И под его насмешливым взглядом демонстративно выпила залпом вино.

— Кэт, ты поосторожнее. Я чувствую, мне сегодня отца придется на себе в комнату тащить, еще не хватало и тебя реанимировать.

— Это твои трудности. — Пожала плечами, отворачиваясь от него. — Я не напрашивалась.

Родители Влада наконец-то сели, и все приступили к еде. Я же никак не могла прийти в себя. Семь лет назад Ветров предстал передо мной совершенно в другом образе. Я поверить не могла, что у этого прожигателя жизни могут быть такие теплые отношения в семье. Любящие родители, к которым сам он относится с большим уважением и вниманием. Катя, держись! Все это, конечно, хорошо, но совершенно не гарантирует, что Ветров будет строить свою семью, опираясь на родительскую модель. Если вообще когда-нибудь будет строить. При желании ему ничего не стоит повсюду разбросать свои семена и наплодить маленьких Ветровых вне брака. Скривившись, запила свои горькие мысли сладким вином.

Следующий час звучали поздравления и тосты, пока в калитку не вошла чета Смолиных, и все внимание не переключилось на них.

Когда они подошли к столу, левая бровь Олега Павловича взлетела вверх при виде меня рядом с именинницей.

— Здрасьте, — кивнула я, переводя взгляд на его жену, которая так же с интересом рассматривала меня.

— Добрый день, Екатерина. Не ожидал вас здесь увидеть.

Черт, ведь он может разрушить весь наш план. Понял это и Ветров. Вскочив, он пожал руку Смолину и удивлённо воскликнул:

— Интересно, а где по-твоему должна быть моя невеста в этот день, если не со мной?

Глаза Смолина округлились, но судя по всему, годами выработанная привычка молниеносно реагировать на фокусы Ветрова позволила ему на ходу сымпровизировать:

— Ну-у, обычно она настолько увлечена работой…

— Вы знакомы? — удивилась Наталья Николаевна.

— Да, Катя работает с нами.

— Так вот где ты откопал свой редчайший и единственный экземпляр, — воскликнул отец Влада. — А я-то все гадаю, где ты мог встретить столь прелестную, а главное, приличную девушку.

— Андрей! — воскликнула возмущенно-укоризненно Наталья Николаевна.

— Садитесь уже, — кивнул на свободные места Влад, — потом поболтаем.

Смолиных посадили слева от Андрея Ивановича, и праздник продолжился. Когда все гости встали из-за стола на небольшой перерыв и смену блюд, Влад прошептал:

— Пойдем подарим подарки, мне пришло сообщение, что дуб подъедет через десять минут.

— Что-то я уже не уверена, что нужно было именно дуб выбирать. Почему ты не придумал какой-нибудь другой подарок?

— Другой тоже есть. — Он потянул меня за собой. — А дуб, между прочим, символ мудрости.

— Значит, почаще теперь сиди под ним, вдруг поможет.

— Злюка-змеюка.

Маму Влада мы нашли в доме, где они с приглашенным поваром колдовали над поросёнком, лежащим на большом подносе. Здесь же крутился и Андрей Иванович.

— Господи, мама, ты зачем убила такого прелестного малыша! — с порога набросился на именинницу Ветров.

— Но это не я…

— Я говорил тебе, не всем может понравиться такая подача. — Отец Влада подмигнул сыну. — Сейчас куда ни ткни, кругом одни зоозащитники.

Наталья Николаевна перевела на Влада растерянный взгляд.

— Правда? Ты зоозащитник?

— Я? Нет. — Он смотрел на нее совершенно невинным взглядом. — А вот Смолины… Он же был ещё совсем ребенком. — Тыкнул пальцем в несчастного порося. — Не знаю, как они отнесутся к убийству младенца. У них же у самих почти такой же розовый дома остался. Сама понимаешь…

— Для этого блюда поросенок должен быть не старше восьми недель, — проинформировал нас повар.

— Вот-вот. Он же был почти ровесником Евы, — продолжил паясничать Ветров.

— Мать, не слушай его! — Андрей Иванович попытался утешить на глазах поникшую жену. При этом его самого ситуация точно забавляла.

— Но как же так… — Наталья Николаевна посмотрела на несчастного зверя, покрытого аппетитной румяной корочкой. — Тогда, может быть, порежем его на куски, и никто не поймет его возраст?

— Это как это порежем? Я три часа убил на то, чтобы он выглядел как живой и мясо при этом было нежным, а корочка хрустящей. Если его порезать и сложить кусками до подачи на стол, пропадет весь эффект!