Woodpark 3

Тимоха знал, где искать брата. Между ними будто была не дверь, а целая пропасть. Когда они успели так отдалиться друг от друга? Многолетняя разлука казалось сблизила братьев еще больше, но это был всего лишь временный порыв. Осознав это, Тимоха все чаще стал покидать отчий дом, чтобы побродить по деревне. То ли ежедневный завтрак, за которым они обменивались парой формальных фраз, то ли чувство вины, заставляли Тимоху вновь и вновь переступить порог дома. Даже прежняя чрезмерная опека Ника над братом сменилась полным безразличием. Закрываясь в библиотеке или просто читая очередную старую книгу в гостиной, Ник не замечал, как проходят дни. Порой Тимоха не приходил домой, в ожидании, что брат бросится на его поиски. Но возвращаясь под утро, дверь библиотеки была по-прежнему заперта изнутри.

Но Тимоха не переставал верить, что старый Ник вернётся и они заживут, как прежде.

–Ник, можно я сегодня пойду к дальнему водопаду? – спросил Тимоха, встретив брата возле библиотеки.

– Ты вправе делать, что пожелаешь. – ответил Ник, открывая ключом дверь библиотеки.

Тимоха нервно перебирал пальцами за спиной, стоя в коридоре.

– Я тут подумал, было бы неплохо сходить туда вместе. Помнишь, как пальцами нас туда водил…

– Я тебе не отец! – вырвалось у Ника, когда книги из его рук упали на пол. – Я не обязан с тобой нянчиться!

Братья замолчали. Эта фраза уколола каждого из них. План по воссоединению с братом был провален. Ник быстро отвел взгляд от испуганного лица младшего брата, не желая осознавать, что он стал тому виной. Он никогда не был черствым и грубым. Поднимая книги с пола, Ник размышлял, что же с ним стало? Угрызение совести выдавливало из него хоть что-то, что можно было бы принять за сожаление за свое поведение.

–Мне сейчас некогда. – не оборачиваясь, пробубнил Ник. – Позже поговорим, ладно?

– Ладно. – быстро ответил Тимоха, скрывая дрожащий голос.

Горечь жгла изнутри. Тимоха стоял перед закрытой дверью библиотеки, вдыхая старый древесный аромат. "Так не честно!" – повторял про себя мальчик. В его ушах до сих пор был слышен грохот от закрывающейся двери. Это был единственный протест, на который он был способен. Ведь слово ему так и не дали.

Стоя в тишине, Тимоха всматривался в лица на старых фотографиях, что висели на стене. Все улыбались и каждый из них был счастлив. Возможно, по своему, но эмоции были искренними. Он, действительно, жалел о своём поступке, о котором так боялся признаться даже самому себе. Слезы покатились по его щекам. От обиды на брата, от жалости к родителям, и к самому себе. В этот самый момент он ощутил такое одиночество, которое не испытывал все те годы, которые он скитался среди людей. Пройдя все испытания среди домочадцев детских приютов, он оказался в мире, где у него не было ни единой родной души. Тимоха не раз сталкивался с жестокостью. Его предавали, унижали и обманывали. Разочарование в мире, о котором его народ заботился не одно поколение, привело к тому, что он просто от него отвернулся. Тимоха стал тем, против кого боролись все Мечтатели. Он пошёл войной против своей же сути. Это и стало той отправной точкой к полному надлому веры и надежды в лучшее. Но даже став дряхлым и озлобленным стариком, он брел по миру, так и не признавшему его, в поисках своей земли. Но не для того, чтобы попробовать что-либо изменить, а чтобы впасть в забытие, ведь он не желал помнить всего, что с ним сделал мир людей.

Всю последующую ночь Ник провел перед Древом. Он не сводил взгляда с ветвей своих родителей, пытаясь мысленно воспроизвести сон Тимохи. Пытаясь разобраться в своих ощущениях, Мечтатель потерял счет времени. Лучи солнца скользили по крепкой коре, подсвечивая одно за одним имена его предшественников.

Ответ пришел, когда солнце озарило своим светом всю комнату. Как он мог забыть, что теперь он не один. Мечтариум просто переполнен мудрыми жителями, но его интересовала определенная персона. Дом, которой его родители предпочитали обходить стороной. Перед тем как отправиться на встречу, которая не сулила ничего хорошего, Ник решил об этом предупредить брата.

–Тимоха! – позвал Ник, но ответа не последовало. – Тим?