Wretched Kingdom (ЛП)

— Я дал тебе то, что ты хотела. Но правда не всегда такая, какой мы ее представляем, не так ли? — Он опустил ее руку ниже, ее пальцы прошлись по кривым краям остальных шрамов, пока она не заставил ее обернуть ладонь вокруг его члена. Ее дыхание замерло, но она не могла отвести глаз от его лица. Уголки его губ поднялись, голос стал мурлыкающим. — Но это, он такой же, разве нет? — Он был тяжелым и горячим в ее руке, его кожа была такой же гладкой, как дорогой шелк. Она задрожала. — Скажи мне, он такой же, каким ты его помнишь, Дэйенерис?

Она открыла рот — чтобы обругать его, чтобы накричать на него — но из него вырвался только жалкий стон. На этот раз, ее рука сжалась сама, слегка дернув его член. Что-то вспыхнуло в темных глубинах его глаз — глаз, с которыми она была слишком хорошо знакома — и затем он поцеловал ее, его язык метнулся в ее рот, твердый и непреклонный, скользнувший между ее зубов. Требующий. Доминирующий.

Внутри нее поднялась волна неповиновения и упрямства, и она с силой укусила. Отшатнувшись, Джон рыкнул от боли, освободив ее рот. Он резко схватил ее подбородок, и она закрыла глаза, ожидая удара, которого не было. Вместо это он провел большим пальцем по ее губам, раздвигая их. Когда он поцеловал ее вновь, она ощутила вкус крови, резкий металлический привкус наполнил ее рот.

Смело, вызывающе она всосала его язык, его борода царапала нежную кожу ее губ и подбородка, когда она напала на его рот в ответ. Он улыбнулся, что только ее разозлило. Отпустив его член, она потянулась ниже, чтобы обхватить мошонку и потянула, пока он наконец не отступил от нее. Его губы и зубы блестели от слюны — ее, их — и были запачканы кровью.

Сверкнув глазами, он схватил ее за шею и спиной толкнул к кровати. Она вцепилась в его руки, но он не сжимал ее горло. Вместо это он развернул ее и начал дергать завязки ее платья, словно оно оскорбило его. Ее колени ударились о край постели, и она упала вперед, опираясь на руки. Звук рвущейся ткани ударил по ушам, и она ахнула, когда прохладный воздух коснулся обнаженной кожи ее спины.

— Подожди, — прохрипела она, но он снова резко рванул, полностью разорвав платье до талии. Он заставил ее встать, чтобы он смог сдернуть рукава по ее рукам. Ее полная грудь вырвалась, когда он дернул корсаж по ее круглому животу и бедрам, снимая с нее сразу и платье, и белье. Смущенная, она бесполезно попыталась прикрыть живот и грудь руками, пока он не толкнул ее вперед на кровать, заставив встать на четвереньки.

— Джон, — вяло запротестовала она, оказавшись на коленях перед этим мужчиной, перед этим незнакомцем. Этим чудовищем. Она все еще могла закричать, прося помощи, напомнила она себе. Но что-то сильнее страха охватило ее, похоть и отчаяние заставило выгнуть спину, словно кошка в течку.

— Джон, — снова сказала она, когда он забрался на постель с ней. Она резко вздохнула, когда его руки сжали ее задницу, не готовая к вторжению — не его члена, но языка, между ее бедер и прямо в лоно, скользкое и мокрое от капающего сока. Она застонала, когда она начала лизать ее, выпивая, его язык пульсировал внутри.

Ее лоно сократилось, жадно сжимаясь, и она всхлипнула. Этого было недостаточно.

— Джон, — сказала она, теперь умоляя, не зная, чего от него хотела. Чего угодно. Всего.

Возьми меня, возьми меня, сделай своей, хотелось закричать ей, но она прикусила язык.

Он словно прочитал ее мысль, его рот пропал между ее ног. Она вскрикнула, когда он вжался головкой члена в ее лоно, с такой силой толкнувшись внутрь, что ее локти не выдержали и подкосились. Его член не был холодным, ледяным, как в ее снах, он был горячим, и он был настоящим, очень настоящим.

Она опустилась на предплечья, и ее живот мазнул по покрывалу. Она рефлекторно потянулась, чтобы закрыть его рукой.

— Пожалуйста… Ребенок… — Она задохнулась, когда он начал трахать ее, входя в нее с стыдной легкость; ей было стыдно, насколько мокрой он ее сделал, ее сок тек по бедрам. Пристыженной и возбужденной.

Он схватил ее бедра, держа на месте, пока он толкался в нее, его бедра шлепали об ее задницу в почти завораживающем ритме. Она был так глубоко внутри нее, она чувствовала, как головка сталкивается с чревом. Сжав зубы, она держалась против его толчков, и он опустил ее бедра, чтобы опустить руки на кровать по обе стороны от нее. Жесткие волосы его живота царапали ее поясницу, когда он согнулся над ней, его жесткое тело накрыло ее.

Странно, но она чувствовала себя защищенной, несмотря на то, что он почти что осквернял ее.

Одна его рука поднялась, чтобы сжать грудь, щипая и дразня чувствительный сосок, прежде чем опуститься на живот туда, где его защищала ее рука. Там он сцепил пальцы с ее. От его прикосновения, ребенок зашевелился, переворачиваясь и пиная их соединенные руки.

— Не волнуйся, — прохрипел он ей в ухо, тяжело дыша. Его голос был напряженным, и она была в странном восторге от знания, что она тоже уничтожала его. — Я никогда не наврежу нашему ребенку.