XVII. Грязь, кровь и вино!

Базен де Барруа по кличке Граф и Лео Бонарт по погонялу Скелет, работали за большие деньги на Бенджамена де Рогана, герцога Субиза, одного из предводителей последнего восстания гугенотов. Гугенотов разбили, Ля-Рошель взяли, сам герцог сбежал в Англию, но козни строить не перестал. Интерес Базена де Барруа ко мне объяснялся тоже просто, как выяснилось, один из его соглядатаев видел, как я завалил курьера и забрал у него письмо, которым, герцог собирался внести смуту в королевскую семью. На охоту Граф с еще двумя сообщниками просочился для того, что при удобном случае убить кардинала или короля, но случая так и не подвернулось, тогда он устроил проделку с вепрем, по принципу, а вдруг повезет.

С французскими заговорщиками против Ришелье гугеноты не были связаны. И даже в чем-то пытались помешать им исходя из своих интересов.

В деле были замешаны еще документы, якобы, очень сильный компромат на кардинала Ришелье, но этот компромат находился в руках заговорщиков во главе с матушкой короля. Гугеноты каким-то образом об этом прознали, и попытались компромат перехватить. Правда у них ничего не получилось – пара оппозиционеров перебила целый отряд, а Базен де Барруа успел сбежать с подельником.

А теперь самое интересное…

Одним из этих заговорщиков оказался…

Да, все правильно, шевалье де Брас.

– Все-таки де Брас, – я удивленно пожал плечами.

– Вы знаете этого человека? – заинтересовался отец Жозеф со странным интересом.

Пришлось рассказать о наших неожиданных встречах и совместной отсидке в разных камерах в Бастилии.

– Предчувствую, – я пожал плевами, – что воля Господа еще не раз нас столкнет. Мне попытаться его убить или взять в плен?

Честно говоря, я чувствовал некую симпатию к этому кавалеру и решил на всякий случай уточнить намерения в его отношении со стороны отца Жозефа.

– Нет, ни в коем случае! – бурно отреагировал священник.

Так быстро и бурно, что я сразу понял: де Брас его человек в среде заговорщиков.

– И вообще, как можно быстрее забудьте о нем! – категорично потребовал доминиканец.

– Святой отец, – я спокойно поклонился. – Считайте, что я уже забыл.

– Вы удивительный человек, сын мой… – уже спокойно заявил священник. – У вас удивительный дар находится в нужном месте в нужное время. Мы постараемся вознаградить вас должным образом. Но на этом, ваша роль пока закончена. Дальше мы сами, а вам предстоит путь Божий! Он труден и тернист, но мы поможем вам. Возможно, у вас есть какая-то личная просьба?

– Просьба? – я сначала не хотел ничего просить, но потом все-таки решил воспользоваться предложением. – Святой отец… мне лично ничего не надо. Но…

– Говорите.

– Маркиза де Фаржи… моя просьба, не трогайте ее. Я уверен, она исходит только из своей личной симпатии к ее величеству королеве. Подобно наседке, которая защищает своего цыпленка от любой, даже мнимой опасности.

– Вы уверены? – монах кольнул меня взглядом. – А если вы ошибаетесь? Вы понимаете последствия?

Я немного помедлил и тихо сказал.

– Я попробую исключить ошибку. Дайте мне один день, я выясню все точно и, если буду уверен, повторю просьбу. Если нет, считайте, что вы ее не слышали.

Священник молча кивнул.

Я тоже поклонился и покинул клятую тюрягу вместе с Саншо. И отправились мы с ним прямым ходом в поместье Мадлены.

– Скажите еще раз, что-нибудь по-китайски! – баск болезненно кривился, покачиваясь в седле и прикладывая руку к повязкам на морде, но не унывал.

– Иди нахрен, мать твою за ногу! – выдал я на русском.

– Ох, как красиво! – восхитился Саншо. – А эти слова что значат?

Я невольно улыбнулся:

– Это значит, подите прочь, я возмущен!

– Ох, красиво! Так где вы его успели выучить? Что-то я не упомню, чтобы вы встречались с китайцами.

– Сам не знаю. Он сам появился в моей голове, после того, как у меня начались приступы.

– Ох, монсьор… – Саншо покачал перевязанной головой. – Вы стали другим человеком, после этого. Я сразу подметил. Совсем другим.

– Хуже или лучше? – я покосился на слугу.

– Лучше! – радостно заявился баск. – Гораздо лучше! Вы стали умней и рассудительней! А еще, я заметил, что вы перестали убивать из удовольствия.

– В таком случае, все хорошо, не так ли?

– Конечно, ваша милость. К слову, я узнал, что в ваше аббатство входит женский монастырь.

– Да ну нахрен?!!

– Переведите!

– Я удивлен…

Так весело и доехали к имению маркизы дю Фаржи.

Подробности встречи можно упустить, разговор с ней состоялся уже позже, когда мы отмокали в ванной после любовных утех.

– Я боюсь…

– Ты боишься? – удивилась Мадлен. – Мне казалось, что ты ничего не боишься. – Она игриво плеснула на меня водичкой. – Не кокетничай. Я заметила, что мужчины любят кокетничать гораздо больше чем женщины.

– Я боюсь не за себя.

– А за кого? – маркиза прильнула ко мне. – Неужели, за меня? Это так трогательно.

– Я не люблю, когда умные женщины пытаются строить из себя недалеких дурочек, – я резко оборвал ее.

В облике Мадлены на мгновение проявилась змея. Мне даже показалось, что в ротике мелькнул раздвоенный язычок. Но она сразу успокоилась и миролюбивым тоном заявила.

– Хорошо, милый, я не буду. Говори.