XX век Лины Прокофьевой

– Да нет. В том-то и дело, что нет. Но она была в таком состоянии… Она во-первых этого боялась и не понимала до конца, что она подписывает, но в конце-концов подписала. Ну, у неё был уже черновик. А тут уже делался основной документ. Присутствовал и нотариус, с которым она начинала писать завещание. И мы были. Я ей говорил: «Мама, нам ничего не надо, у нас всё есть, папа позаботился о нас».

Состояние не улучшалось, и решили перевезти её в Лондон, где жил Олег.

– Тогда была ваша последняя встреча с мамой?

– Моя – да. Потом её увезли… Вот тут мне неясно. Потому что мы уже уехали. Обычным рейсом её увезли или со скорой помощью в санитарном транспорте. Есть специальные службы. Но по-моему это всё разговоры. Вероятно, отправили в сопровождении медицинских работников.

– Она ходила?

– Нет, так этого нельзя назвать. Она могла перебраться с кровати на кровать.

Мы были вынуждены уехать, а Олег забрал её в Лондон и сначала поместил в больницу, а потом в хоспис – дом для престарелых, но неплохой.

– Олег, кажется, нарисовал её после смерти?

– Во всяком случае, существует фотография, на которой она такая маленькая, крошечная, лежит на огромной кровати. Такое впечатление производит фотография.

Похороны состоялись через две-три недели. Нам же снова пришлось хлопотать о визах, в ОВИРЕ. Но так как сейчас уже точно шла речь о похоронах, нас сразу пустили.

В своё время она сама принимала участие в сохранении могилы папиной мамы, Марии Григорьевны, в Медоне, это пригород Парижа. Контракт уже кончался, и они грозили переносом останков в общую могилу. Они там так делают.

Медон – это близко. На электричке одна остановка. Там типичное французское кладбище, почти нет зелени, и на земле лежат каменные плиты. В Медоне похоронены три женщины: Мария Григорьевна, Лина Ивановна и Надежда Ивановна, скончавшаяся в 2002 году. Там есть место. Я тоже… Так что скоро там мужчина появится…

Мама хотела быть похороненной вместе с папиной мамой. И так как она принимала участие в сохранении этой могилы, это уже было вполне конкретно. «Я там хочу быть». Мы исполнили мамино пожелание. Привезли останки из Лондона и состоялись похороны. Но тут уж народа было не так много, как на дне рождения. Были все свои.

Миссис Даунс пишет в своих воспоминаниях, что в день девяностолетия Лины Ивановны вместе с мужем оказалась в Мадриде. У сэра Даунса там проходило несколько концертов.