You are not alone, brother (СИ)

– Прости, – прошептал он, ожидая, что Локи оттолкнет его, но тот даже не дернулся. Просто лежал и все, – у тебя… пара разрывов, нужно наложить мазь, помнишь, ту, которую ты мне принес. Она очень хорошо заживляет…

– Тор… – Локи даже не говорил, он выдыхал слова, – мы ведь в моей комнате? Та мазь… – Локи сглотнул, – о которой ты говоришь, она не для ран такого… характера. В углу, за книгами, стоит ящик, принеси его. Пожалуйста…

Тор, не дожидаясь еще каких-то с трудом выдавленных слов, поднялся, и направился к книгам, сложенным прямо на полу. В голове эхом отдавались надорванные слова брата. То, с какой болью, стыдом он их выдыхал. Тор даже не смог представить свое поведение в подобной ситуации.

Дождавшись, пока Тор присядет обратно на край кровати, Локи бесцветно продолжил:

– Возьми банку с белым порошком, высыпь половину в черную плошку.

Тор автоматически выполнял эти указания.

– Теперь возьми бутылку с черной пробкой и добавь столько жидкости, чтобы порошок по консистенции получился как густая сметана, – Локи замолчал, давая время смешать ингредиенты, – теперь возьми три маленьких склянки сбоку. Красную, синюю и черную. И из каждой добавь по три капли.

Тор осторожно влил и эти жидкости. Мелкая работа помогала отвлечься от мыслей не хуже, чем отжимания.

– Сделал? – голос Локи как-то странно дрогнул.

– Да, на, посмотри, – Бог Грома поднес получившееся к лицу Локи, другой рукой помогая ему приподнять голову.

– Теперь ты… – Локи повернул голову лицом в подушку, – можешь тонким слоем наносить мазь на все… повреждения.

И замер.

Тор положил руку ему на предплечье и чуть погладил холодную кожу.

– Все будет хорошо, я обещаю, – скорее успокаивая себя, выговорил Тор.

Когда пальцы коснулись кровоточащего отверстия, Локи все же дернулся, но тут же, видимо, взял себя в руки. Тор проводил скользкими пальцами по холодной коже и чувствовал, как ему хочется, как снова тяжелеет внизу живота, как в груди разливается странное чувство… Хорошо, что Локи лежит лицом вниз, отрешенно подумал Тор, по крайней мере, его брат не будет видеть то, какой он извращенец.

– Локи, я должен помазать… внутри…

– Конечно, – совсем чужим и пустым голосом прошелестел Локи.

Палец прошелся по сфинктеру и скользнул внутрь. О, боги… Локи был такой узкий, такой шелковый внутри… Конечно, ему было невыносимо больно!

Тор сглотнул и продолжил смазывать стенки. Наконец, он почувствовал, что все вокруг его пальца скользит, и вынул фалангу.

И тут же склонился к брату. Осторожно тронул за плечо:

– Локи, ты в норме?

Трикстер не ответил. Тогда Тор повернул его к себе лицом. Сердце заполошно стукнулось в грудную клетку и дало сбой: по щекам трикстера ползли прозрачные дорожки слез, а веки были крепко зажмурены. О, боги… Его брат сейчас испытал такое… А у него хватило ума спрашивать, в норме ли он.

– Локи, прости! Я же… тебе это было нужно, Локи! Ты меня слышишь?

– Спасибо, – губы трикстера слабо шевельнулись, выговаривая благодарность.

– Теперь будет легче, – тихо сказал Тор и перешел к ране на пояснице.

Тор истратил почти половину мази, размазывая ее по кровоточащему участку.

– Локи, что делать с кожей?

– С какой? – голос брата сел и был теперь едва слышен.

– У тебя рана на пояснице, она рваная. Я не знаю, что делать с лоскутками кожи, понимаешь?

Локи даже не обратил внимания на то, как Тор медленно говорил, проговаривая каждое слово. Похоже, пронизываемому болью, ему так легче было воспринимать.

– Сложи их вместе и… стяни рану… скобками. Они лежат, кажется, в плоской железной коробочке, слева… не помню, куда клал точно…

Наконец, после некоторого времени, потраченного на поиски, коробочка была в руках у Тора. Он отковырнул крышку и нашел взглядом те самые скобки.

– Локи… Как это делать? – Тор растерянно взглянул на брата, спрятавшего лицо в подушку.

Бог Безумия медленно повернул голову на бок и облизнул пересохшие губы.

– Сначала… стягивай самые широкие… участки, потом те, что… уже. Не стесняйся загонять… скобки глубже под кожу, чтобы они держались и… не выпали.

Тор дрожащими пальцами подцепил первую скобку. Следующие двадцать минут превратились для него в один кровавый кошмар. Локи рвано и тяжело дышал в подушку, но даже не дернулся. Тор с ужасом замечал теперь эту выдержку. Что же пришлось вытерпеть его брату, чтобы вот так терпеть жуткую боль, причиняемую Тором? Унижение, дикая боль, одиночество. Целый год непрекращающегося кошмара.

Наконец, рана была стянута полностью.

– А теперь… возьми белый флакон с оранжевой пробкой и полей на рану. Будет выглядеть немного непривычно, но… это нормально.

Тор плеснул на стянутую скобками кожу молочно-белую жидкость и едва не вскрикнул: кожа запузырилась, откуда-то изнутри выступила коричнево-красная жижа.

– Теперь… убери это все с раны… какой-нибудь… чистой тряпкой…

Тор послушался, и под пеной и гноем оказалась чуть сросшаяся по краям чистая рана. Срослись те места, которые он стянул скобками, да и остальное подживало.

– Можешь вынимать скобки и… класть их в серый раствор в круглой банке…

– Локи, а там… этим раствором можно? Он должен заживить…