You love me anyway (SORORATE) (СИ)

— На самом деле тебе не хватает смелости разобраться с Лукой, — она подняла глаза на Алфи и они встретились, — Прекратить эти межклановые войны, — перечисляла она, расстегивая пуговицы верха, — Помириться с моим отцом ради меня и признаться ему, что ты любишь меня уже много лет, — заверила его Сара, стягивая пиджак и опуская рядом, — Ты ищешь нелепые причины и выглядишь, откровенно говоря, — её рубашка опустилась на пол, обнажая кружево, — Болваном и пустословом. Ты даже не слышишь, что несешь какой-то бред.

Алфи почувствовал её тепло на своём лице и стыдливо опустил глаза. Его Сара была права, она знала его много лет. Он говорил ей всякое в агонии любви на простынях их жаркой постели, а теперь был не в силах отвечать за свои слова.

Девушка стянула с плеч бретели и, сбросив лиф, скользнувший по рукам, тихо сказала, прижавшись обнаженной грудью к груди Соломонса.

— Я хочу заняться с тобой сексом, — её голос звучал безропотно.

Раньше, до знакомства с Алфи, она не знала в чем разница между занятием любовью и сексом. А теперь её внезапно осенило. Секс — это для быстрого выброса гормонов, для бурления крови в жилах, для всплеска хороших и плохих эмоций, разрядки, а ещё прощания.

Алфи удивленно нахмурился, держа руки при себе и своих интересах, якобы не одабривая эту затею, не скрывая смятения на её просьбу.

Сара никогда не называла их связь таким дерзким словом, а Алфи никогда не занимался с ней сексом, как с другими. Он занимался любовью, потому что любил. И сейчас он, казалось, не мог с ней этого сделать, он мог только любить.

— Почему? — спросил он шепотом, носом касаясь её шеи, вдыхая аромат кожи, пытаясь заучить наизусть.

— Потому что любовью занимаются для того, чтобы создать что-то общее, нечто высокое, — произнесла она, обводя пальцем чернильный рисунок на его плече, — Нам же нужен секс исключительно для прощания.

— Заставляешь пить белый ром вместо джина, да? — послышался голос Алфи, когда он коснулся её шеи, — Ты же знаешь, как я ненавижу его…

Сара не ответила, потому что Алфи не хотел ответа, увлекаясь её губами.

Он осторожно коснулся своими губами её губ, так ласково, будто Сара для него самое ценное, что есть на этом свете.

От ощущения нежности она закрыла глаза, расслабившись, отвечая на поцелуй и позволяя его скользкому языку извиваться и переплетаться с её.

Алфи целовал её: то протяжно и долго, то отрывисто, отодвигая лицо, видимо, желая высмотреть настрой, то снова придвигаясь, оставляя лёгкое прикосновение.

Алфи некоторое время разглядывал её, любуясь завораживающими линиями её юного и утонченного тела.

Полумрак, повисший в гостиной, оттеняемый лучами света Луны из окна обрисовывал её фигуру легкой призмой, лаская её и очерчивая. Любимое занятие не могло оставить Алфи равнодушным и вскоре он осознал, что хлопковые кальсоны стали тесноваты в области паха.

Он инстинктивно придвинулся ближе к Саре, смотря точно глаза в глаза, слегка касаясь, пригубил её щеку. Алфи осязал её нежностью, глубочайшей привязанностью, выстроенной годами.

Когда очередь дошла до носика и подбородка, скул и век, Алфи примирился с обожанием к Саре, понимая, что сейчас он не в силах отрицать это.

Перебираясь вплавь, ухмыляясь этому помыслу, он достиг её плеча и шеи.

Сара в горчащем, пропитанном пряностью наслаждении слегка откинула голову и Алфи расценил это как призыв и более настойчиво добрался до её шеи. Он опустился чуть ниже но, не дойдя до двух прекрасных холмиков, вновь поднялся к шее и подбородку. Их губы встретились и соприкоснулись, утомленные в истоме, усталые от сказанных слов, фальшивых улыбок и недомолвок. Несколько жадных поцелуев и комната заполнилась тревожащими душу звуками.

Алфи подхватил её на руки, потому что их расположение было неудобным для прощаний, опускаясь на диван.

— Почему здесь? — спросила она, прижатая к обивке его силой, задыхаясь от ощущений, — Я хочу в постели, как… — Алфи не дал договорить, закрыв её губы своими, углубляя поцелуй. Он знал, что доберись они до спальни, как страсть выжжет их и Сара сбежит.