You love me anyway (SORORATE) (СИ)

— Ты всё правильно делаешь, моя девочка, всё правильно, — шептал он ей в губы, улыбаясь, — Если через секунду не вонзишь нож в спину, — и стал целовать Сару. Следующие долгие полчаса, а может и час, Сара потеряла счёт времени, предчувствуя неизбежность этой ночи, поддаваясь изнеженным ласкам Луки, которые вовсе не трогали её душу. Чангретта никогда не видел её такой прекрасной, розовой от его касаний и беззащитной, распластанной на постели, пока он лелеял её почти с чистыми намерениями. Он останавливался, любовался её округлыми плечами, чуть дрожащими грудками, маленькими багровыми сосочками, стройными ножками и тёмным заветным треугольником. Если бы он мог рисовать, он запечатлел бы её такой при помощи гуаши.

Чтобы отвлечься, Сара начала играть в собственную игру, представляя себя властной женщиной, у которой много денег, господства и подневольных ей мужчин. А Лука, не замечая того, что она не в восторге от его ласк, что они ей безразличны, пусть и действительно легки и заботливы, «мучил» её довольно долго. И хотя всё её тело болело изнутри, душа Сары была отделена. Не выпуская её из своих ласк, Лука начал раздеваться. Быстро скинул пиджак, снял рубашку. Расстегнул замок ремня, стащил брюки. Инстинкт многолетия подсказал ему, что надо делать дальше. Лука о чём-то спрашивал Сару, целовал, но ей было наплевать. Он монотонно мурлыкал о любви, а Сара только мысленно корчилась. И тогда она, уже решительно, сказала:

— Ляг на спину. Пожалуйста. — это было разбавителем её властности, как напоминание о том, что играть с подобными мужчинами не всегда безопасно. Лука на секунду опешил, нависая над ней, ища скрытый подвох и причину того, чем ей негожа классика.

— Такая возможность может выпасть нечасто, — заметила Сара, как бы между прочим, и Лука неохотно подчинился, кратко облизнув верхнюю губу, растекаясь в желанной полуулыбке, тяжело дыша, откатываясь к своей половине постели.

Сара приподнялась, каким-то любопытным взглядом окинула его от пяток до затылка, а затем закинула ногу на него. Лука не был таким сухожильным, коим казался ей всегда. Его плечи без рубашки были широкими, а руки — мышечными и венистыми, слабые очертания пресса проступали на каждом вдохе. Лука попытался приподняться, чтобы подсобить, опуская одну руку на талию Сары, но она не дала ему этого сделать, пихнув в грудь. Взмахивая короткой копной волос, опуская её на плечо, Сара заметила тёмный облик в окне. Алфи увидел движение в свете ночника и то, как Сара медленно-медленно, осторожно-осторожно, впускает в себя Луку на его глазах до самого основания, заставив итальянца громко застонать и вожделённо улыбнуться.

— Ты сладкая девочка, лакомый кусочек. — прохрипел он, сцепив зубы, притягивая Сару теснее к себе, не снимая с губ плотоядной ухмылки, — Я знал, что ты будешь такой, у тебя были задатки чёртовой пташки даже тогда, когда ты была ребёнком. Я трахался с Дорой и думал о тебе. Теперь мне больше не нужно фантазировать, не так ли?

С этими словами он вошёл в неё на всю длину, Сара закусила губу и закрыла глаза. Предательские слёзы скатились по скулам, и она смазала их прядями покачиваемых волос. Сара схватила губами воздух от отвращения и боли, чувствуя в себе нечто поистине инородное, чужое, начиная медленно двигаться и посматривать в окно лишь изредка. Она уже пожалела, что притащила сюда Алфи и сделала ему больно. Он стоял за окном как вбитый молотком гвоздь, не имея возможности вырвать себя, как дерево с корнями, и уйти с того места, где ему причиняют неудобство. Его лицо выражало глубокое огорчение, глаза чернели от злости и обиды. На секунду он отвернулся и прижался лбом к стене и тяжело вздохнул, словно грудную клетку перетянули канатом. Алфи не думал, что когда-то его решение коснётся его прямо или косвенно. Он увидел, как Лука всё дальше и дальше входит во что-то тёплое и маленькое, ласковое и ненасытное, нежное и сказочное, что было только его… Лука вытянул руки и положил ладони на ягодицы Сары, выбирая темп, вряд ли подозревая что этой ночью их четверо.

Да, Сара понимала, что Алфи был прав насчёт того, что это больно, безумно больно — получать предательство, как пулю в лоб, точно как и заниматься «этим» без любви. Она вспомнила первый раз и ту боль, которая была не больше, чем самовнушением, когда Алфи был нежен, по сравнению с тем, что она испытывала сейчас. Сара прикрыла глаза, только бы не видеть Алфи и Луку, чьё лицо поблёскивало от духоты спальни. Он был полностью поглощен её телом и не стыдился стонать. Сара злобно улыбнулась, чувствуя желание заплакать, видя искривлённое лицо Алфи, который, вероятно, всё ещё пытался разобрать её «ответ», наблюдая за ней. Он ещё не знал, как сильно повлияет на него увиденное этой ночью. Он станет нервным и подозрительным. Его будет выводить из себя смех любой девушки, чей голос хоть на один тон схож с голосом Сары, ведь все они, кажется, потешаются над ним.