You raped my heart (СИ)

Кристина думает об Уилле. Хороший парень. Мягкий с ней, ласковый и заботливый. Он боялся за нее, белел как мел, когда она лежала в бреду несколько дней, часто приходил к ней, приносил знаменитый торт Бесстрашных. Он замечательный. Так думает девушка. Но проблема в том, что сердце рядом с ним молчит. Не екает. Не подскакивает. Не происходит ровным счетом ничего из того, о чем писали в книжках, которые довелось Кристине читать. Она не научена и малоопытна. Всего лишь юная девочка. Кристина давит вздох. Эти мысли глупы и ни к чему не ведут. Сейчас ей стоит думать лишь об одном. О тренировках и об единственной возможности вернуть свое тело. Сейчас оно — всего лишь слабый отголосок былого: былой силы, былой легкости, былой гибкости. Думать о завтрашнем дне страшно. И нет, совсем не из-за хамства и грубости Эрика. Думать о завтра страшно лишь потому, что завтра у Кристины может ничего не получиться.

Девушка просыпается в семь тридцать утра. Сползает с постели, умывается, натягивает свою спортивную форму и приползает в тренировочный зал. Все еще сонная и разбитая.

— Ты опоздала, — голос Эрика сухой и жесткий. Мужчина сидит на матах и смотрит на Кристину в упор. — Это первый и последний раз, когда ты опоздала. — Цедит он сквозь зубы. — Опоздаешь еще раз, и за этим последует наказание.

Девушке приходит в голову мысль о том, что ему нравится мучить людей. Ублюдок.

— Мы начнем с элементарных упражнений, — Эрик встает на ноги. Он высокий и сильный. Его руки могут с легкостью переломить ей позвоночник. Эта мысль совсем не нравится Кристине. — Отжимания, приседания, пресс и прочее. — Он говорит все это будничным тоном, словно сейчас не раннее утро.

Кристине приходиться подчинится, сцепить зубы и подчиниться. Ее тело размякло. Каждая физическая нагрузка отдается гудящей болью в мышцах. Но девушка молчит и делает. Абсолютно все, что он говорит. Отжимается до дрожи в руках, качает пресс до боли в мышцах живота, делает приседания до того, как ноги не деревенеют и не каменеют, бегает круги по залу до тех пор, пока бок не начинает болеть, а воздух не застревает в легких, царапая глотку. Эрик гоняет ее без жалости. Гримаса усталости на девичьем лице ничего не значит. В его глазах лишь сталь. Кристина обязана это делать. И она не возражает. Подчиняется, потому что осознает, что Эрик способен вернуть ей былую форму. Если это вообще возможно.

Сломанные рука и нога начинают ныть. Девушка останавливается, часто и глубоко дышит, трет места переломов. Боится за них. Боится снова ощутить себя беспомощной и увидеть потолок, покрытый известкой.

— Я не говорил останавливаться. — У него глаза хищника и такая же поступь.

— У меня болят рука и нога.

— Ну и что?

Кристина открывает и закрывает рот, не зная, что ответить. Говорить Эрику, объяснять ему, что у нее были переломы — пустой звук. Ему плевать. Он бесчеловечен.

— Дай мне пять минут, — просит она, чуть ли не падая на ближайший мат. Их занятие длится уже два часа. Каждая мышца в теле Кристины напряжена и болезненно звенит. Она слаба. Раньше такие нагрузки давались ей с легкостью, теперь осталась лишь боль и осознание собственной никчемности.

— Встань, — голос у мужчины такой, что спорить с ним совсем не хочется.

— Но…

— Я сказал, встань, — перебивает он ее, говорит так четко и громко, что Кристина подчиняется. Она дала себе зарок не нарываться на неприятности. — На ринг.

— Что? — Девушка хмурится, меж ее бровей залегает недовольная складка.

— Ты слышала.

Эрик поднимается на черный ринг. Его ноги чуть продавливают достаточно жесткую, но, тем не менее, мягкую поверхность мата.

— Я… Я не способна сейчас драться, — девушка не верит. Она слабая, слишком слабая и неуклюжая. Ее тело предало ее. Руки и ноги не слушаются, мышцы предательски гудят, воздух застревает в груди. Эрик сошел с ума.

— Легкий спарринг тебе не повредит, — он улыбается, заманивает ее как кошка мышку. И Кристине ничего не остается кроме как подчиниться.

Она делает шаг на мат. Неуверенный и неровный. Встает в знакомую боевую стойку. Локти не сходятся под нужным углом, ноги слушаются плохо. Нарушенная координация движений. Эти слова гонгом звучат в измученной голове. Кристина готовится сделать хоть что-то, но Эрику хватает одного легкого движения, чтобы девушка с грохотом упала на спину и тихо застонала от боли.

— Это было гуманно, — произносит он, наклоняется к ней и берет двумя пальцами за подбородок. — Если ты ослушаешься меня снова, то опять окажешься в таком положении. А как думаешь, падать на спину пять раз подряд больно? А десять? — Это не угроза. Совсем. Это его метод и стиль обучения, сосуществования с ней.

Пальцы Эрика впиваются в нежную кожу лица Кристины.

— Ты — поломанная кукла. Сегодняшнее утро это доказало. — Он встает, возвышается над поверженной девушкой. Она не в состоянии пошевелиться. Звон от удара о мат до сих пор стоит в ее позвоночнике. — Слабачка. — Выплевывает Эрик и покидает тренировочный зал.