You Would Never Know (СИ)

Он вошел в неё на всю длину под сопровождение её протяжного стона. Он чувствовал, как её пальцы впиваются ему в спину, соскальзывают, оставляя длинные царапины, а затем снова пытаются зафиксироваться в одном месте. Он чувствовал, как она начинает понимать, что требует и хочет её тело. И его тоже. Она двигалась ему навстречу, прижималась к нему бёдрами. Он лёг на неё всем телом, при этом опираясь рукой на матрас, чтобы не раздавить её. Другую руку он подложил ей под спину, а губами приник к нежной шее.

- Скажи ещё, - шептал он, покусывая нежную кожу, а затем целуя.

- Северус, - сказала она и, прекратив царапать его спину, прижала к себе крепким объятием, - Северус.

Его движения ещё больше ускорились, прикосновения стали более жесткими, а стоны Гермионы - громкими. Её губы распухли. Никогда она не целовалась так долго. Но так хотелось ещё и ещё, поэтому она сама искала его губы, если он не целовал её больше двадцати секунд. Его толчки заставляли её дрожать всем телом, она никогда не думала, что это может быть так прекрасно. Теперь она не могла себе представить, что же ещё может быть прекраснее этого? Как живут люди без такой, казалось, неотъемлемой части существования? Гермиона вздрогнула всем телом, когда Северус приподнялся, образуя между их телами угол в девяносто градусов. Одну руку он положил ей под попу, наслаждаясь влажностью её кожи, а второй медленно провёл по животу, выпирающим рёбрам, между округлостей груди к шеё, такой нежной, мокрой от пота и его поцелуев. Он крепко взялся пальцами за её плечо в месте его перехода в шею и ещё быстрее начал направлять её к себе. Хотелось сказать ей, что она учится быстро как в классе, так и здесь, но в горле пересохло, голосовых связок хватало только на рык и приглушенные стоны. Прислушиваясь к своим желаниям, он облизнулся и снова наклонился вниз так, что их тела соприкоснулись и будто склеились. Северус поцеловал Гермиону. Каждый раз словно первый. Он до сих пор не верил, что это происходит с ним, что она с ним. И от этого он ещё сильнее прижимал её к себе, буквально вжимал в свое тело, чтобы она вдруг не пропала, не растворилась в воздухе, словно самый прекрасный в мире Патронус. Он бы всё отдал, чтобы всю жизнь смотреть в эти пылающие карамельные глаза, кричащие о её бесконечном желании, чтобы целовать эти розовые губы со вкусом самого сладкого десерта в мире с алкогольной начинкой, ведь пьянили они не хуже лучшей слизнортовской медовухи. И чтобы держать это тело в своих руках. Такое идеальное, и в то же время несовершенное, такое крохотное, но несущее в себе столько незримых богатств.

- Я люблю тебя, - прошептала Гермиона, - Прошу, сильнее!

Руки её снова начали бродить не только по его спине, но и плечам, и рукам. Ему хотелось сказать ей эти три маленьких слова больше, чем жить. Но вместо этого он поцеловал её. И вложил в поцелуй всю любовь, на которую было способно его сердце, такое большое, доброе и прекрасное, которое он никому и никогда не откроет. Только ей, если она этого захочет. Только Гермионе, если она будет нуждаться в этом. Он сделает для неё что угодно. Теперь точно сделает.

- Девочка моя… - прохрипел ей в шею он, ловя губами сотни мурашек, которые плясали на её коже.

- Люблю… - шептала она.

Она задыхалась. Как же она хотела, чтобы это никогда не заканчивалось, хотела продлить эту райскую эйфорию для них обоих. Она не знала, что может быть лучше. И вскоре узнала.

Через несколько минут яростных движений, страстных поцелуев и укусов за мочки ушей, нежную шею, подбородок, Гермиона неожиданно почувствовала что-то новое. Невероятное. Искрящееся. Горячее. Взлетающее и парящее. Тело забилось в судорогах, она приподнялась, держась прессом, а руки её сжали плечи Северуса. Глаза были широко распахнуты, а рот открыт в немом крике. Ей казалось, что она умерла. Умерла и попала в рай. Она не видела ничего. Казалось, пропало всё, кроме этого безумного, изумительного и взрывающегося чувства. Сердце билось так быстро, что казалось оно вот-вот вырвется из груди. Северусу, которому было не впервой всё это, внимательно смотрел на то, как Гермиона получает свой первый в жизни оргазм. И с осознанием этого факта, он закрыл глаза. Через секунду Гермиона почувствовала, что член в ней запульсировал, и она изнутри наполнилась его спермой. От осознания, что он тоже кончил, она улыбалась и наслаждалась новыми ощущениями. Прикрыв глаза, она откинула голову назад, наслаждаясь остатками этого ощущения и совсем забыв, что полностью оторвалась от кровати и держится ногами и руками за Северуса, без остановки наблюдающего за её красотой и неописуемой нежностью. Всё самое прекрасное в одном человеке. Может, это ему подарок за все годы ужасов и боли?