Yulia Zhukova Zamuzh s oslozhneniami 3 O detyah i prochey nechisti

   -- Они и так насоветуют, -- отмахивается Старейшина. -- А тебя на ближайшие месяцы Азамат дома усадил, тебе делать нечего. Вот и занятие. Потом, глядишь, земляки твои научатся по-муданжски говорить, будете попеременно народ просвещать. А то нешто ты собралась при ребёнке сиднем сидеть без дела, как настоящая богатая горожанка?

   И подмигивает, старый шакал.

   Ну ладно. В принципе, он прав. Скучать теперь точно не придётся. Но можно было бы сначала меня убедить, а потом уже делать, даже если знал, что убедить меня получится легко.

   -- Да ладно тебе, Лиза, не дуйся, -- примирительно улыбается Унгуц. -- Смотри лучше, как Бэр расстарался для нашей книги!

   Бэр и правда оттянулся в миниатюрах, как мог. Из моей встречи с Ирликом в подземелье получился целый комикс.

   -- Может, наш разговор-то прямо в картинки вставить, в таких, знаете, пузырьках? -- предлагаю я, хихикая. Ирлик получился очень правдоподобный, даже всю нательную роспись Бэр воспроизвёл в точности.

   -- Ну нет, -- усмехается Унгуц. -- Этак боги и обидеться могут. Да и жалко Бэрову работу пузырьками закрывать.

   В итоге остаток месяца я провожу за общественно полезными занятиями: пишу статьи о гигиене, первой помощи и правильном питании и даю советы в форуме. Советов обычно бывает два вида: "не делай так больше никогда!" и "а ну быстро к целителю!". В целом не так уж много времени это и занимает, а рекомендовать лечение, не пощупав пациента, я почти никогда не могу. Бэр старательно иллюстрирует мои заметки красивыми схемками, поскольку вывешивать на всеобщее обозрение фотографии моих рук так же недопустимо, как и прочих частей моего тела.

   В основном я занимаюсь всем этим на Доле, чтобы ребёнок поменьше дышал выхлопом. Конечно, Ахмадхот по земным меркам очень маленький город, а население чаще передвигается на лошадях, а не на машинах, ну так они об очистительных системах и не задумывались. Однако хотя бы раз в неделю выбираться в город приходится: отвезти ребёнка на рутинный осмотр к Янке, мужа повидать, на рынок зайти. За покупками я теперь хожу, как большая, верхом. Мой Пудинг невозмутимо пережил весь стресс, связанный с войной, и с тех пор ещё отъелся, потому что очень убедительно клянчит, а физкультурой не занимается, я его и вижу-то два раза в месяц. Зато теперь сидеть ещё удобнее.

   Нагрузив седельную корзину разноцветными причудливой формы фруктами, я спешиваюсь у лотка Орешницы.

   -- А, Хотон-хон! Давненько вас не видно, -- она расплывается в улыбке. -- Вот, знакомьтесь, сынуля мой средненький.

   Средненький сынуля немного повыше Азамата, угловатый, с длинной шеей и большими выразительными глазами, отчего слегка похож на жирафа.

   -- Здравствуйте, не болейте, -- приветствую я, и парень кланяется мне, заложив ладони под мышки, как полагается при формальном приветствии.

   -- Как князь-то поживает? Здоровенький? Хорошенький? -- расспрашивает Орешница. -- Я вот ему одёжки нашила, да вы всё не заходите, я уж собиралась Кудряшу передать, а он теперь вона какой важный стал, тоже слуг набрал, на рынок ни ногой!

   -- Да он занят очень, -- оправдываю Эцагана. -- Он же за порядком следит, это сложная работа, тем более, тут двести лет никто этим не занимался! А я дома сижу, на Доле. Вы бы хоть приехали как-нибудь, у нас там хорошо, купаться есть где и лес -- грибы, ягоды... На князя бы посмотрели, он такой улыбчивый!

   -- Э-эх, соблазняете, Хотон-хон! Но у нас же самое торговое время сейчас, куда я выберусь? Муж вон ездит по фермам, скупает урожай, дома все варят-сушат, я тут вот с ребёнком торчу, видите? -- она принимается суетиться, вытаскивая из-под прилавка какую-то корзину. Сынуля бросается помогать. Наконец они вдвоём водружают на прилавок гигантский зеленоватый короб. -- Вот, глядите, тут чуток одежонки для князя.

   -- Ничего себе чуток! -- говорю, прикидывая, как взгромоздить эту тару на лошадь, чтобы не перевесила.

   -- Да ну, он же вырастет быстро, и не заметите! Я, правда, и на вырост кое-чего сделала, вы уж там разберётесь. Заодно и вам с Императором пару вещичек, от меня и от старших моих детей. Да ладно, не развязывайте сейчас, дома посмотрите, не убежит!

   Длинношеий парень деловито приторачивает короб к седлу и похлопывает Пудинга по крупу. Тот откликается:

   -- И-и-и-хихи!

   -- Послушайте, Орешница, -- вспоминаю я. -- У меня к вам небольшое дело. Я собираю круг приближённых подруг, вот, хотела вас пригласить. Вы как на этот счёт?

   -- Ой, да вы что, золотая моя! -- фыркает Орешница. -- У меня же имя глухое, и живу я не в столице, да и вообще, приближённые подруги -- это с кем вы росли вместе, они вам как сёстры быть должны, а я-то тут причём?