Yulia Zhukova Zamuzh s oslozhneniami 3 O detyah i prochey nechisti

   -- Так у меня тут, на Муданге, никого из друзей детства нету, -- развожу руками. -- Есть моя подруга, с которой мы вместе учились, есть моя ассистентка, и всё. Про имя мне никто условий не ставил, зато сказали, что должна быть женщина опытная, которая может помочь советом во всяких домашних делах, и всё в таком духе. Я сразу о вас подумала! А что живёте не в столице, так тут главное, чтобы мы с вами виделись хоть раз в месяц. Я надеялась, может, мы снова клуб организуем?

   Орешница качает головой.

   -- Вот уж никогда бы не подумала, что буду звана в круг подруг Хотон-хон... Домой доеду, спрошу своего духовника, пристала ли мне такая честь. Вы бы тоже своего спросили, а то я думаю, ему такое и в голову не приходило. Но благодарю вас сердечно за предложение.

   Ажгдийдимидин в тот день не присутствует в Доме Старейшин, поскольку никаких важных дел, требующих его участия, там не происходит. Урик нехотя рассказывает мне, как найти дом духовника, и я отправляюсь разыскивать.

   Дверь открывает такой огромный человечище, что я поначалу принимаю его за Ирлика в божественной ипостаси. Однако, проморгавшись, понимаю, что на Ирлика этот монстр не похож: волосы тёмные с проседью, грубые мозолистые руки, качковое телосложение, а Ирлик всё-таки довольно изящный.

   -- А, здравствуйте, Хотон-хон, -- рокочет тихим басом человек-гора. -- Я сейчас позову Ажги-хяна, подождите.

   -- Здравствуйте! -- выдыхаю я, справившись наконец с отупением. Как-то я привыкла думать, что даже на Муданге крупнее моего мужа людей не бывает. Ну или хотя бы не во всех направлениях сразу: бывают или шире или выше. А этот -- как на компьютере пропорционально увеличенный. -- Извините, я немного задумалась...

   -- Ничего, я привык, -- фыркает он, сдувая птичку с ближайшей ветки. -- Вы заходите.

   Я следую за ним в просторный дом с высокими потолками и дверными проёмами.

   -- Ажги-хян! -- зовёт он, почти не повышая голоса, но вибрации расходятся по полу. -- К тебе гости.

   Ответа, понятно, не следует.

   Старейшина обнаруживается в большой светлой гостиной, он лежит на стопке дифжир, подперев голову рукой, и явно только что читал электронную книжку. При виде меня он слегка сдвигает брови и кивает, переходя в сидячее положение. Человек-гора нас оставляет.

   -- Здравствуйте, Старейшина, -- я усаживаюсь на ковёр перед ним. -- Я, собственно, зашла спросить, ничего если я в этот мой круг подруг возьму женщину с глухим именем? И живёт она не совсем в Ахмадхоте, но близко, мы довольно часто видимся. Зато она очень опытная, шестеро детей, прекрасная мастерица...

   Ажгдийдимидин, кажется, меня вообще не слушает, а только вглядывается в моё лицо, как будто там с нашей последней встречи что-то новое появилось. Когда я замолкаю, он никак не реагирует. Я жду с полминуты, потом начинаю ёрзать и покашливать и склоняю голову набок. Это выводит его из ступора. Духовник выхватывает из кармана блокнот и стремительно строчит:

   "Это ладно, ты лучше скажи, что ты завтра собралась делать?"

   -- Домой ехать, -- пожимаю плечами. -- На Дол.

   "Подожди до вечера", -- выводит духовник. -- "Погуляй по городу".

   -- Зачем? -- удивляюсь я.

   Старейшина корчит укоризненную физиономию, мол, нашла что спросить, глупая женщина. И правда, чего это я.

   -- Ну хорошо, -- говорю. -- Погуляю. Так насчёт подруги -- не запрещено?

   Духовник отмахивается и мотает головой.

   -- Кто это такой у нашего духовника дома живёт? -- спрашиваю я вечером Азамата, когда он, отключившись от бренного мира, воркует над Алэком.

   -- Здоровенный такой? -- отрешённо уточняет муж. -- Это его пара.

   -- Ох-х, бедолага, -- не удерживаюсь я.

   -- Кто? -- удивлённо спрашивает Азамат, отвлекаясь от ребёнка.

   -- Ажгдийдимидин. Ты же не думаешь, что он сверху?

   Муж поджимает губы.

   -- Лизонька, я тебя умоляю, не надо обсуждать личную жизнь Старейшин. Тем более духовников. Они ведь и услышать могут. Это не наше дело! Да и потом, насколько я знаю, жалеть Старейшину Ажгдийдимидина не приходится. Он очень счастлив со своей парой.

   -- Да, но-о... -- начинаю я, но Азамат быстренько перебивает:

   -- Ты завтра с утра уедешь?

   -- Да нет, мне наш "Ажги-хян" до вечера велел тут погулять.

   -- Ну Ли-и-иза! -- Азамат воздевает руки к небу. -- Я же тебя просил его так не называ-ать!

   Я пользуюсь воздетыми руками и тыкаю его под рёбра.

   Наутро я честно, как велено, отправляюсь гулять по городу, захватив с собой Алэка -- не оставлять же бедную крошку в одиночестве на целый день. С мелким мне, конечно, не очень хочется таскаться по людным улицам, где ездят машины. Замотавшись в слинг и воссев на Пудинга, я делаю круг почёта по окраинам. Очень медленно, потому что Пудинг считает своим долгом пожевать ягод с каждого куста, ну или на худой конец цветочек из-под забора. Хорошо, что муданжцы не держат палисадников с культурными декоративными растениями, а то ещё наорут на меня, а потом, когда узнают, помрут от ужаса.